– Да не нужно, не удобно.
– Неудобно двум девушкам со стояком возиться.
Начинаю краснеть быстрее, чем понимаю, о чём говорит Макс. Просто о стояке воды и прочих вещах при потопе. Его решительность сметает все оправдания, потому что мужчина уже поднимается из-за стола.
Смотрит на меня, постукивая пальцами по бедру. А я лихорадочно придумываю, как мне всё исправить и сказать Максу, что его помощь не требуется.
– Не надо, со стояком… У Ани парень есть, он тоже приедет.
– Тогда не понимаю, зачем ехать тебе. В качестве моральной поддержки?
– Ну… Да. И ещё помочь с уборкой, вот. Пока её парень будет разбираться с причиной потопа. Не обязательно тратить на это своё время.
– Вдвоем быстрее разберёмся.
И я делаю лучшее, что могу. Снова пишу Ане, у неё голова работает лучше моего. А сама медленно поднимаюсь из-за стола, так же медленно иду к выходу.
Ощущение, что Макс сейчас всё поймёт, пристыдит. Такое же ощущение было, когда впервые списывала в школе. Шла сдавать контрольную на негнущихся ногах, ждала, что все шпаргалки посыпятся листопадом.
На улице жарко и душно, ни следа от прохлады кафе. Воздух сжат, не вдохнуть. Мне бы пережить ещё пару недель, а потом температура пойдёт на спад. Чувствую себя хуже бабушки, которая жалуется на плохую погоду. Потому что только начинается жара – и я сразу умираю.
– Подожди, - ловлю Макса за руку, отшатываюсь. – Я вернусь, куплю воды. Жажда мучает.
– Думаю, у твоей подруги воды предостаточно.
Усмехаюсь на шутку, качая головой. В кафе не возвращаюсь, а то будет ещё больше вопросов. Надо пару минут оттянуть время, а потом уже дома выпью весь лимонад.
Экран телефона загорается от нового сообщения. Выдыхаю, надеясь, что подруга что-то придумала. Но сообщения не от неё.
«Ну так что, мала?»
– Так что?
– Что? – смотрю на Макса, который начинает вызывать такси. – Прости, я прослушала.
– Опять в телефоне. Невежливо, Арин. Я спрашивал, какой адрес указывать. Куда едем?
– Сейчас спрошу.
– Не знаешь, где живёт подруга?
– Она у парня сейчас, я не знаю.
«Ну?»
«В десять я загляну».
Духота будто сжимается на шее, мешая сделать вдох. Макс что-то говорит, в ушах звенит. Мир окончательно плывёт. Сейчас не в состоянии адекватно реагировать на вопросы, поддерживать диалог. Подставляю лицо слабому ветерку, стараясь удержаться за ускользающую реальность.