София
— Это не так, милый, — глажу Андрюшу по голове.
Чтобы не травмировать сына, я сказала ему, что его отец погиб. В принципе, так и есть. Для меня Вит мёртв. Я пережила, справилась. И не хочу больше поднимать этот вопрос.
— А еще он сказал, что я тебе не нужен и ты всегда работаешь… — всхлипывает.
— Правда? — с вызовом смотрю на Машку. — А что еще?
— Что ты плохая мама! — Андрюша сжимает руки в кулаки. — И поэтому у меня никогда не будет папы…
Я знаю, что сыну очень не хватает отца. Когда приезжает папа, он играет с внуком, воспитывает. Но это другое. Однако к новым отношениям я не готова. И уж тем более, чтобы мой сын кого-то звал отцом.
— Знаете что? — встаю, беру сына за руку. — Я услышала достаточно.
— София Васильевна… — вскакивает Ирина Степановна.
— Меня оскорбляют при моем сыне, — загибаю пальцы, — ему нагло врут, обижают, ставят в угол. Его вынуждают защищаться. Я этого просто так не оставлю.
Игнорируя нашу звездную семейку, мы с Андреем выходим из кабинета воспитательницы. У меня внутри клокочет гнев, я убивать хочу! Но ради сына должна держать лицо.
— София Васильевна! — меня догоняет воспиталка. — Мне жаль, что так вышло. Но, думаю, вам стоит подумать о переводе в другой садик.
Да мы еле получили место в этом!
— Сами подумайте. Вы одинокая мама без поддержки. Нужно место более… спокойное, — щебечет она.
Так, похоже, меня пытаются на что-то развести.
— На что вы намекаете?
— Нет! Вы не подумайте, никто не имеет права просить вас уйти, но…
— Но? — жестко ее перебиваю.
— Но Андрюше будет лучше либо на домашнем обучении, либо в коррекционной группе.
— Чего? Вы с ума сошли? — моему возмущению нет предела. — Какой еще коррекционной группе? Мой сын нормально развивается!
— Да, но этот инцидент… ведь будут и другие. Я не могу контролировать детей. У нас всё же образцовые, полные семьи… возможно, вам стоит перевестись в садик попроще.
— Так! Мне это надоело. До свидания! — сухо чеканю, и мы с сыном направляемся к машине.
— Мама! — он смотрит на меня глазами моего бывшего. — Это из-за меня? Ты расстроилась…
— Нет, милый, — натягиваю улыбку, — ты ни в чем не виноват. Мой герой! Заступился за меня перед другим мальчиком. Настоящий мужчина.
Он аж весь сияет. Мой малыш! И больше ничей! За пять лет его отец так и не нашел нас. Хотя я намеренно спряталась.