— С государственной службой я
согласна, — откинув волосы за спину, отозвалась княгиня. — Но в чем
смысл этого Специального корпуса, раз вы сгоняете в него людей как
скот?
— Ну что вы, ваша светлость, какой
скот? Это элитное учебное заведение, где будут учиться лишь самые
талантливые дворянские дети... Как наш Державный Университет,
только не для простолюдинов, а для одаренных Потенциалом.
— И какую службу будут нести эти
люди после выпуска? — спросил я.
Рюмин холодно улыбнулся.
— Это секретная информация, Алексей
Иоаннович. К сожалению, я не уполномочен отвечать.
Это он, конечно, зря. Ладно, если бы
Рюмин просто насладился моментом своей власти и на этом оставил
мать в покое. Пришел, дал информацию и отправился восвояси. Но нет,
этому борову доставляло садистское удовольствие наблюдать за
тревогой светлейшей княгини.
С женщиной, тем более с матерью,
которая печется о благополучии своих детей, так обращаться нельзя.
Придется преподать ему урок.
Не сводя глаз с жирной рожи Рюмина,
я медленно поднялся и направился к нему.
Двое гвардейцев у двери тут же
потянулись к оружию, но я одним жестом, даже не глядя на них,
отправил две стрелы психической энергии:
— Спать!
Заклинание психического воздействия
второго уровня. Я не психомаг, но в моей практике приходилось часто
его использовать, когда нападали сразу несколько противников. Всего
полминуты действия, но этого хватит.
Рюмин шарахнулся от меня, как черт
от ладана.
— Что вы себе позволяете,
юноша?!
Я лишь улыбнулся, продолжая
двигаться к гостю.
Что, не ожидал, толстозадый
секреташка? Думал, если нам запретили учиться в столичных
университетах, то мы тут в лаптях ходим? Одним резким движением я
ткнул указательным пальцем ему меж бровей и пустил импульс
психической энергии.
Мое любимое, выученное лет сто назад
у одного некроманта. Заклинание ужаса. Никаких видений и кошмаров.
Просто психическая энергия вызывает острейшее чувство страха,
сковывает движения и заставляет человека замереть, как кролик перед
удавом.
— Не в тот дом вы пришли
красоваться, Николай Петрович, — спокойно сказал я, присев возле
него на корточки. — Мы ведь хорошие преступники. Отбываем срок в
ссылке, интриг и заговоров не плетем. Живем спокойной жизнью вдали
от ваших дворцовых разборок, рыбачим вот по выходным... Даже не
оспариваем решение суда, хотя следовало бы. Да, матушка?