Светлейшая княгиня печально
улыбнулась.
— Значит, рано или поздно нас
вынудят встать на сторону одного из претендентов. А сейчас, — она
взглянула на пребывавших в бессознанке пленников, — пора поговорить
с этими преступниками. Не верю, что они расскажут что-нибудь
полезное, но попытаться стоит. Пиши свой протокол, Женя.
Черкасов кивнул и достал из портфеля
планшет. Матушка расположилась в кресле, предоставив мне делать всю
работу по приведению пленников в чувство. Я решил будить из по
одному — так проще разговаривать.
Поколдовав над первым — тем, кто был
в противогазе, но постарше, я заставил его открыть глаза.
Мужик несколько секунд приходил в
себя. Он приподнялся, уселся на ковре. Огляделся, заметил лежавших
в отключке боевых товарищей, затем уставился на меня, перевел
взгляд на светлейшую княгиню и Черкасова…
— Мне пиз… — заключил он.
Матушка пожала плечами.
— Это зависит от вас, дражайший.
Можно ограничиться тюремным сроком за нападение, а можно и рыб
кормить в Неве. Выбор ваш.
Надо отдать пленнику должное, он
выбрал правильно.
— Если я еще жив, значит, могу вам
пригодиться, — хмуро пробасил он. — Что вы хотите знать?
Черкасов тут же сделал пометку на
планшете. Наверняка что-то вроде «допрашиваемый легко пошел на
контакт…».
Матушка наклонилась к пленнику.
— Имя заказчика этого цирка,
разумеется.
— Имени я не знаю.
— Вы меня разочаровываете,
дражайший. Я прощу вам то, что не удосужились встать в присутствии
дамы, но будьте так любезны хотя бы напрячь память.
Мужик задумчиво поскреб пятерней
бритый затылок.
— Расскажу, что знаю, а знаю
немного. У нас своя… команда. Работаем в районе Чугунолитейного. С
дворянами никак не связаны. Занимаемся автомобилями. Не всегда
легально.
Это мы уже поняли — по манерам и
подготовке.
— На днях к нам на базу приехала
странная пара, — продолжил пленник. — Мужчина и женщина. Они не
назвались и друг к другу по имени или кличкам тоже не обращались.
Или аристократы, или служат им. Мужчина в дорогом костюме.
— На нем был перстень? — спросил
я.
Пленник покачал головой.
— Нет. Но часы на левом запястье
дорогие. Я заметил только их. Еще запонки серебряные. Мы между
собой окрестили этого мужика Немцем.
Мать нахмурилась.
— Акцент?
— Акцент был, но совсем легкий, он
очень хорошо говорил по-русски. Выправка как у бывшего военного.
Немногословный. Среднего возраста, лет сорок пять, наверное. Глаза
светлые, волосы тоже светлые, прилизанные. С сильными залысинами…
Рожа… ну немецкая! Не знаю, как объяснить…