– Я подумал, что, наверное, нам с тобой лучше поесть наедине, а Дэннер придет на десерт.
Эмма оттолкнула тарелку, не прикоснувшись к еде, сложила руки на груди и с безмолвным негодованием посмотрела на отца. Ему был знаком смысл этого взгляда: «Если ты не признаешь Дэннер, то я не признаю тебя».
Не желая портить вечер, Генри встал, достал еще одну тарелку и столовые приборы и поставил все это рядом с дочерью, где должна была сидеть ее гостья.
– Вино, папа. Дэннер пьет вино.
– Ну, разумеется. Она настоящий гурман.
Генри открыл шкаф, достал бокал и поставил на стол, радуясь хотя бы тому, что не нужно наполнять его. Сначала ему приходилось это делать. Тарелки с нетронутой едой отправлялись в мусор. В конце концов Тесс смогла убедить Эмму, что невидимой девочке нужна невидимая еда.
– Если она будет есть наши продукты, то они останутся на виду, – объяснила Тесс. – Разве не странно ходить невидимой, но с желудком, набитым фасолью и жеваной курицей?
Эмма клюнула на эту уловку. Генри поцеловал Тесс в кончик носа и наклонился к ней.
– Блестяще, – прошептал он ей на ухо.
– Дэннер говорит, что ей не нравится это слово.
– Какое слово, милая?
– Гурман. Она говорит, что это звучит напыщенно.
Эмма поставила свою тарелку перед собой и приступила к приему пищи.
– Я не хотел ее обижать, – сдержанно сказал Генри. Он пытался быть терпеливым, не огрызаться на девочку и не говорить, что он уже сыт по горло этим дерьмом.
«Когда я успел стать таким придурком?» – спросил он себя. Генри вспомнил, как всего лишь несколько часов назад миновал поворот к хижине, расставшись с возможностью уничтожить любые улики, несмотря на свое обещание Тесс. Придурок и трус в придачу.
– Все в порядке. – Эмма подцепила кусочек ананаса, положила его в рот и начала жевать, временами поворачиваясь налево и смеясь над остроумными замечаниями Дэннер.
Каждый раз, когда Генри спрашивал свою дочь, откуда могла появиться Дэннер, он получал расплывчатые ответы.
– У нее должен быть свой дом, – сказал Генри.
– Она живет здесь, с нами.
– А что она делает, когда ее нет рядом с тобой?
Эмма улыбнулась.
– Она всегда рядом. Она всегда видит меня. Дэннер все видит.
После вопроса «Как ты умерла?» Генри решил удвоить усилия. Он слышал себя со стороны, словно полицейского из второсортного детектива: