Но я сразу отметаю эту мысль. Артур знает, где я живу. Поэтому выбора нет, иду к нему в кабинет.
— Проходи, присаживайся, — кивает на кресло перед собой.
Я сажусь в кресло, спина прямая, тело максимально напряжено.
— Выпьешь что-то?
— Я не хочу, спасибо.
— Я выпью, — улыбается.
Я смотрю, как он идет к бару и наливает себе что-то в стакан. А потом возвращается на место.
— Не люблю разбавленный виски. Кстати, твои вещи, — кивает куда-то позади себя.
Я поворачиваюсь и вижу, что моя сумка стоит на диване.
— Я как раз за ними.
— Как твой сын? — спрашивает Артур.
— Х-хорошо, — мужчина знает, что у меня ребенок, но ни разу не спрашивал о нем.
— Дети — цветы жизни, но я предпочитаю, чтобы они росли на чужой клумбе, не на моей, — смеется собственной шутке.
Я ерзаю на месте. Мне некомфортно находится наедине с этим человеком.
А потом он словно по щелчку становится серьезным.
— Откуда ты знаешь Закарию Иманова, Саша? — смотрит на меня цепким взглядом.
Я в шоке. Не знаю, что ответить. Но, несмотря на панику, я понимаю, что правду говорить нельзя.
— Кого? — делаю вид, что не понимаю, о ком он говорит.
— Мужчину, что вчера вступился за тебя.
— Я… Я его не знаю. Первый раз видела.
— Первый раз, говоришь, — крутит по столу стакан с янтарной жидкостью.
— Я бы тебя защитил, ты же знаешь? Я всех вас защищаю.
Я просто киваю.
— Но вчера у меня деловая сделка. А ты мне сделку сорвала, девочка.
— Я ничего не делала, — тихо, но твердо отвечаю. — Этот человек распускал руки.
— И что? Ну потрогал тебя Коля за жопу, трагедия? Вы ходите здесь все напоказ. Но некоторым нельзя вас трогать, а другим можно. Я выбираю, кому вас можно трогать.
Его слова поражают меня до глубины души. Он считает нас здесь шлюхами?
— Я не давала согласия. Я не хочу, чтобы меня трогали. Если без этого никак, то я уволюсь.
— Согласие — это вещь относительная. Все решают деньги. За бабки все говорят “да”.
Этот разговор довел меня до трясучки. Я встаю с места с желанием уйти и не возвращаться. Я не собираюсь слушать всю эту грязь.
— Села на место, я еще не закончил, — произносит таким тоном, от которого внутри все холодеет.
— Артур, я не собираюсь слушать эти оскорбительные вещи. Извините, я увольняюсь.
— Хорошо, только верни бабки за испорченную сделку. Что смотришь, глазами хлопаешь. Ты мне нравишься, Сашенька, но даже ты и твоя золотая п*зда не стоите столько денег. Но есть выход. Я человек не злой. Мы взрослые люди. Ты виновата — это факт. Что ты готова сделать, чтобы все исправить?