«Инкубатор» мог показаться мирным
местом, если не учесть наличия ошейников и того, что при родах три
четверти женщин умирают, всё по той же причине отрицательной удачи.
И это при целебных артефактах.
После каждого похищения языка мне
требовалось заново нанести на себя зелье сокрытия. Мне уже
натурально жгло кожу, а во рту привкус этой гадости не
проходил.
Гнев и обида за этот мир во мне были,
но разумом я понимал, что ничего не могу сделать для этих людей. Я
в курсе, что у них нет души, но мои марионетки тоже обладают всего
лишь духами. Но я не могу назвать Мастера Пешек или Царя кем-то
ниже человека. Они – личности.
Если же я убью захватчиков, то
монстры перебьют всех жителей… в общем, моя награда за задание
зависела от моей жестокости и внутренней борьбы. Но последняя
длилась не так уж долго.
Я должен спасти свой мир,
настоящий.
Я обязан стать сильнее.
Так что я пытался захватить как можно
больше языков, но всё чаще противники умирали из-за клятвы, данной
главному усатому магу. Хотя начальник боевой группы «всего лишь»
майор.
Проживает же он на постоянной основе
где-то на юге западной Европы этого мира-варианта.
Я продолжал похищать и убивать людей,
практически приговорил Москву к скорому уничтожению монстрами, так
и дошёл до местного роддома.
В тот же миг передо мной высветилась
надпись:
Внимание!
Срочное задание!
«Спасение: уничтожьте этот
мир»
Найдите, убейте или
заберите новорождённого младенца с душой, чтобы этот мир не стал
заражённым лепестком для атаки на реальность!
Награда: +1 особый
навык
За отказ штраф: угроза
уничтожения реальности
Срок: 2 часа 18
минут
Несколько мгновений, пока я читал
текст, я продвигался по зданию, но внезапно появилась
дополнительная строчка:
За провал штраф:
смерть!
То есть начались натуральные угрозы.
Проще тогда уж отказаться было бы.
Я прошёл по зданию и услышал
голос:
– Господин Толкунов, кажется, одна из
местных родила ребёнка с душёй!
Это говорил человек в белом халате, у
которого самого не было признаков полноценной души. Я собирался за
ним проследить, однако в следующий миг коридор озарило белое пламя,
из которого вышло несколько десятков человек.
Усатый мужчина в монокле и каком-то
помпезном мундире вышел последним, на секунду взглянул на доктора,
а затем резко повернулся ко мне.
– Это ещё кто? Взять живым или
мёртвым! – гаркнул он, повернулся к медицинскому работнику и
произнёс. – Где дитя?