А не быть вечной бродяжкой.
Человек предполагает, а Бог
располагает.
Несмотря на сквозившее чувство
одиночества, мне хотелось радоваться.
Ночь. Поле. Я иду один. За своей
мечтой в город. Путь не близкий, тем более пешком. Не думаю, что
смогу добраться вовремя к завтрашнему утру. Видимо, работа в
академии также сгорела.
Вышел на дорогу. Вдруг вдали замечаю
свет фонаря и слышу стук копыт. Кто-то едет. Сначала испугался,
подумал, что барин таинственным образом узнал обо мне.
Активировав зрительные навыки,
понимаю, что это мой шанс. Широко машу руками, пытаясь привлечь
внимание.
– Эй, остановитесь! – кричу во весь
голос.
Телега замедлила ход. Старик с густой
бородой сидит за вожжами. Видно, что из соседней деревни. Торгаши
часто ездят в город, но зачем ему ехать ночью?
– А что ночью едите? Людей не
боитесь?
Старик не понял, почему сопляк такой
дерзкий, поэтому снял масляный фонарь с телеги и осветил моё
лицо.
– Нечего бояться в этих землях, –
спокойно ответил тот. – Так получилось. Нужно продать товар с
утра.
Ну, вообще логично. Крайняя ситуация
вынуждает на тяжелые решения. Я не думаю, что что-то случится, но
говорю:
– Вдвоём будет веселее и не так
опасно. Может довезёте до города? – последний вопрос говорю с
надеждой.
– Давай, – согласился он, но не много
подумав добавил, – за двадцать копеек…
И главное ждёт реакции.
– Ах, торгаш везде торгаш. Погнали, –
достал из мешочка тридцать копеек и дал ему.
Он доволен, я доволен. Прыгаю в
телегу, доверху нагруженную мешками. Видимо, кучер везёт картошку и
морковь на продажу в город.
– Хочешь песни спою? – спрашиваю у
него.
– Давай.
Старик оказался исключительно
привередливым. Пытался читать ему рэп про любовь – мимо, думал, что
дворовый точно прокатит. Но тоже забраковал, чуть не выгнал с
повозки.
Видимо, современные жанры ему не
зашли. Он, недолго думая, показал, как нужно петь. И голосок такой,
как у молодого.
– Матушка Земля… Белая
березонька…
А мне и в радость. Русские народные
песни – one love, с сегодняшнего дня.
Мы с ним, как две родные души, начали
болтать обо всем. Телега трясется на ухабах, но я радостно еду, а
не иду пешком. Ветер треплет волосы, я смотрю на мелькающие темноту
ночи и представляю Белгород.
***
Утром подъехали к главным воротам
города. На входе стояла скучающая стража в чёрных поблекших латах.
Они неохотно остановили, обыскали нас и товар, а затем, заплатив
пошлину, пустили в город.