Коротышка, сказав что-то Зоре, поманил орков за собой, в
кустистые заросли, раскинувшиеся неподалёку. Сначала Ош решил, что
трус хочет просто-напросто спрятаться и предлагает присоединиться к
нему, однако Зора и остальные с готовностью последовали за
Яргой.
В дремучих зарослях их ожидала дюжина орков под
предводительством самого Ургаша. Затаившись, они держали оружие
наготове, поглядывая друг на друга блестящими от возбуждения
глазами.
– Люди бьются, – тихо, насколько это позволял его суровый бас,
сказал Ургаш, когда увидел подкрепление. – Когда закончат, мы
нападём.
Немного удивившись, Ош по-новому взглянул на жутко улыбавшегося
вождя. От грубого и воинственного Ургаша он не ожидал такого
коварства и расчётливости.
В лапах великан сжимал своё страшное оружие – огромную двуручную
палицу, набалдашник которой был выполнен в виде головы разъярённого
барана. Несмотря на размеры, это необыкновенно изящное оружие явно
было создано не руками орков. К тому же палица совсем не
поддавалась ржавчине, а значит, материалом её была далеко не
обычная сталь. Ушан как-то рассказывал Ошу, что вождь убил
предыдущего владельца этой штуковины, могучего и жестокого воина из
людей, что охотились на орков в северных землях. В этом славном бою
Ургаш потерял клык и обрёл своё племенное имя Крушитель.
Под сенью орешника появился одноглазый орк, ползущий так, словно
он стремился срастись с землёй, стать с ней единым целым.
«Неудивительно, что его прозвали Пластуном», – подумал Ош.
– Они почти закончили, вождь. – Лазутчик кровожадно улыбнулся. –
Можно начинать.
– Окружаем, по-тихому, – негромко скомандовал Ургаш. – Я дам
сигнал.
Покинув укрытие, орки полукругом двинулись туда, где всё ещё
раздавался редкий звон стали. Вытянутый холм, отделяющий орков от
сражения, позволил им остаться незамеченными. Скрываясь за
деревьями, Ош выбрался наверх одним из первых.
Внизу, на поросшей бурьяном старой дороге, Ош увидел две
деревянные повозки. Одна, лишённая всякой упряжи, лежала на боку со
сломанным колесом. Другая, закрытая полотняным навесом, была
нетронута, но лошади, которые когда-то тянули её, рухнули на землю,
истыканные стрелами. Вокруг – тела людей. Шесть или семь человек,
нашедших здесь свою смерть.
Посреди лесного побоища один-единственный воин, вооружённый
коротким мечом и круглым деревянным щитом с изображением дубового
листа, отбивался сразу от трёх человек. Он прижался к перевёрнутой
телеге так, чтобы его нельзя было обойти со спины, а потому ещё
шестеро суетились позади нападавших. В отличие от одиночки они были
в полном боевом облачении: тяжёлые клёпаные кожанки, кольчуги,
открытые шлемы и добрая боевая сталь. Они стремились принять
участие в расправе либо просто глумились, желая воину скорейшей
гибели.