На мир вокруг медленно, но неизбежно надвигалось утро, и орки
готовились ко сну. Как и говорил учитель, они были созданиями тьмы
и солнечный свет мучил их. Адам и представить не мог такой жизни.
Жизни без солнца.
Думал ли Адам о побеге? Он засыпал и просыпался с этой мыслью,
но Ош заверил пленников, что часовые, назначенные Ургашем,
поочерёдно несут охрану всех входов и выходов из лагеря.
Разумеется, день приносил им страдания, как и всем оркам, но страх
перед гневом вожака заставлял часовых терпеть. Даже если удастся
миновать стражей незамеченными, куда идти дальше? Ни Адам, ни
Локвуд не знают этих мест. Орки настигнут их раньше, чем беглецам
удастся найти людей и помощь.
В утреннем полумраке, сгустившемся между жилищами орков,
мелькнула какая-то тень. Адаму показалось, что она двигалась
гораздо быстрее, чем того требовала неспешная жизнь отходящего ко
сну лагеря. Охваченный плохим предчувствием, юноша прибавил шагу,
но это не помогло. Внезапно перед ним выросла сгорбленная фигура,
закутанная кое-как сшитыми вместе шкурами мелких пушных зверей.
Из-под шапки свалявшихся, чёрных как уголь волос на Адама смотрели
огромные жёлтые глаза, и во взгляде этом было что-то знакомое.
– Свеженький… – процедил орк, протягивая к Адаму корявую,
как древесный корень, лапу. – Вкусненький…
Голод – вот что было в этих глазах. Адам видел такое и раньше,
только тогда это были глаза людей. Орк смотрел на него как на хлеб.
Алчный, дрожащий, полубезумный взгляд.
Юноша инстинктивно отшатнулся, и как раз вовремя. Со свистом
рассекая воздух, на лапу орка обрушилась изогнутая палка. Встретив
на своём пути плоть, сухая древесина породила звонкий шлепок,
который заставил бы сморщиться любое живое существо, услышавшее
его.
Отпрянув назад, орк зашипел, прижимая ушибленную руку к груди.
Лишь тогда Адам понял, что рука у орка была только одна. Место
второй занимала короткая изувеченная культя.
– Иди отсюда, – напутствовал орка вислоухий слепой старик,
что приносил пленникам еду. – Иди, пока не получил ещё!
Подкрепляя угрозу, он вновь замахнулся тяжёлой палкой.
Несмотря на увечье, однорукий был больше и явно сильнее старика,
но, вопреки опасениям Адама, он подчинился, убравшись восвояси.
– От тебя пахнет страхом, маленький человек. Они чувствуют
его.
Адам осмотрелся вокруг и только теперь понял, что здесь были и
другие орки, проявлявшие к нему интерес. Огненными топазами их
глаза мерцали в глубоких утренних тенях лесного лагеря. Но похоже,
что присутствие незрячего старика умерило их жадное
любопытство.