Девушка раздосадовано замолчала. Она инстинктивно чувствовала, что фон Ремберг что-то утаивает. В ее голове все равно горела мысль о том, что необходимо дождаться кучера Рудольфа, который был в эту минуту единственной зацепкой в поисках древнего камня. Людвиг сказал, что Рудольф, скорее всего, вернется через месяц или два, и Слава решила ждать. Она не знала, как ей удастся выпросить у ростовщика камень, ведь он был бесценен, но она хотела хотя бы попробовать найти его. Так как исправить свою ошибку было ее долгом перед матерью и другими предками. Эта мысль не покидала девушку уже многие месяцы. Она видела, что фон Ремберг явно недоволен ее словами о камне, но ей было все равно. Она чуть помолчала и вдруг сказала:
— Я хотела попросить вас за Григория Ивановича.
Она посмотрела на блестящие волосы Кристиана, собранные сзади в хвост, и отметила, что лицо мужа побледнело еще сильнее, а его глаза будто загорелись каким-то угрожающим светом. Фон Ремберг медленно отложил вилку и спросил:
— Какое вам дело до него?
— Вы несправедливы к нему. Он добрый человек и хороший помощник в делах, и я очень обязана ему, — продолжала Слава. — Полгода назад, когда я так нуждалась в помощи, он единственный, кто поддержал меня. Отчего вы услали его на эту неблагодарную работу? Есть другие приказчики, которые могут этим заняться.
— Позвольте мне решать самому, кому и чем заниматься, — отрезал фон Ремберг и со звоном положил нож на стол.
Она видела, что благожелательное настроение молодого человека, которое владело им пару минут назад, улетучилось, а его лицо приняло холодное мрачное выражение.
— Но Гриша нужен мне здесь. Я так привыкла спрашивать у него совета во всем.
— Отныне вы будете спрашивать совета у меня, вашего мужа. А Артемьев вообще вылетит со службы, если вы не прекратите называть его при мне Гришей!
— Ах, зачем я говорю вам все это?! — воскликнула Слава, видя, что все ее просьбы нисколько не умягчили сердца молодого человека и вызвали в нем лишь злобу. — Я поняла, вы сразу же невзлюбили его!
— Вы правильно выразились, сразу же невзлюбил. И более не смейте произносить имя Артемьева в моем присутствии, иначе…
Он угрожающе посмотрел на нее. Но Слава уже знала этот взгляд и почти не опасалась его.
— Иначе что? — спросила тихо она, прищурившись.