Самообман. Можно делать с собой что угодно, меняясь снаружи, но это никогда не изменит того, что у тебя внутри.
– Тебе идёт, ты и в детстве была такая же тёмненькая. В мать…
Да, помню. Мы вообще с ней внешне очень похожи. Марго в пылу гнева не раз называла меня Её именем…
Молча разглядываю мрачное, графитовое небо. Оно снова затянуто грузными тучами, за которыми спряталось предзакатное солнце.
Закрываю глаза и глубоко вдыхаю прохладный, вечерний воздух. Люблю этот запах, предвестник дождя. В сочетании с ароматом свежескошенной травы – вообще сказка.
– Долго ещё планируешь издеваться над Кристиной?
Ага, понеслось…
– Скажи спасибо, что я вообще научилась её терпеть, – парирую ядовито.
– Ты ведёшь себя отвратительно, Арина, – как и предполагала, родитель принимается меня отчитывать.
– Вот поэтому в следующий раз предлагаю встретиться на нейтральной территории и провести время вдвоём.
– Так нельзя. Она – моя жена, – возражает упрямо.
– Надолго ли? – издевательски спрашиваю я.
– Вот так значит ты желаешь своему отцу счастья… – раскуривая свою трубку, продолжает испепелять меня взглядом.
– Желаю, но не с ней. Я всё жду, когда ты начнёшь думать головой, а не…
– Ты с отцом разговариваешь! – рявкает он, перебивая на полуслове.
От негодования аж брови сошлись на переносице.
– Двадцать шесть лет разницы – это перебор. Даже для тебя. Не кажется? – снова начинаю возмущаться, поднимая острую для обоих тему. – Ты, безусловно, мужчина видный, но, прости, в большую и чистую любовь с ЕЁ стороны я по-прежнему не верю.
– Хватит! – раздражается в ответ. – Довольно уже!
Ну всё как всегда…
– Верно говорят, седина в бороду, бес в ребро, – тихо напеваю себе под нос.
– Прекращай паясничать! Давно пора смириться с тем, что Кристиночка – часть нашей семьи.
Качаю головой и устало вздыхаю.
Не достучаться. Слепой идиот…
– Дурак ты, па! Оставит тебя «с носом» твоя Кристиночка. Ещё вспомнишь наш разговор.
– Всё сказала? – цедит сквозь зубы.
– Нет конечно, но ты же ведь всё равно слушать не станешь.
– Не лезь в наши отношения. Угомонись уже!
Я обиженно поджимаю губы и закрываю рот. Какое-то время мы молчим, слушая распаниковавшихся ни на шутку сверчков.
– Как там дела у того парня, которого… я сбила? – всё же решаюсь поинтересоваться я.
Тело тут же напрягается, а сердце в ожидании его ответа замедляет ход. Страшно услышать что-то плохое…