— Да просто подводный дом какой-то индивидуальный, а не скафандр
рабочий! — удивился я, выслушав все это.
И тут нашу беседу прервала сирена, завывшая из динамиков,
вмонтированных в декоративные пластиковые панели коридора,
напоминающие расцветкой фактуру древесины ценных пород.
— Черт, боевая тревога! — воскликнул Сашка, вскочив с койки
напротив и собираясь уже выскочить из изолятора, а за ним подскочил
и Вася.
— Ребята, я с вами! — ринулся и я, сам не зная, куда, просто
сработал рефлекс.
Но, Сашка осадил:
— Еще чего придумал! Сиди здесь. Ты же раненым числишься. Потом
расскажем, что случилось.
И парни побежали занимать места по боевому расписанию. А я
по-прежнему не помнил, какое место считалось моим, потому сбавил
свой первоначальный порыв быть полезным и залег обратно на койку. А
в это время, как потом мне рассказали ребята, происходило
следующее. Подрыв подводного стратегического кабеля мной и
лейтенантом не остался без внимания противника. Да и гибель своего
глубоководного патрульного дрона натовцы, похоже, все-таки
отследили. Как бы там ни было, а в квадрат выдвинулась вражеская
подводная лодка, которая, видимо, находилась где-то поблизости.
Вскоре на «Комсомольце» по данным, поступающим с гидролокаторов,
опознали американскую атомную субмарину типа «Вирджиния». Потому и
объявили боевую тревогу, когда вражеский подводный крейсер изменил
курс и направился в нашу сторону.
Американские подводники старались вовсю. Они шли почти на
максимальной для себя глубине в 450 метров со скоростью в тридцать
три с половиной узла. Но ни догнать нас, ни приблизиться по глубине
не могли даже теоретически. Да и таких торпед, чтобы достать нас,
ударив в глубину, у них не имелось. А «Комсомолец» за это время
погрузился на два с половиной километра и благополучно ушел,
увеличив скорость до сорока узлов. После чего боевую тревогу
отменили. А американцы так и не догнали нашу подлодку, поскольку
расстояние оказалось слишком большим. Они безрезультатно искали
противника в районе подрыва кабеля, хотя нас уже давно там не
было.
«Комсомолец» спешил в следующий водный район, туда, где
пролегали на дне океана другие натовские коммуникации. Поход нашей
экспериментальной атомной подлодки не был учебным. Имелось вполне
конкретное боевое задание. Мы должны были уничтожать все
глубоководные коммуникации противника по маршруту следования. И
ведущая роль в этом деле отводилась водолазам-глубоководникам.