Мадина заскочила в ванну первая и, пока они с тётей препирались, в рекордные сроки привела себя в порядок и вышла с лёгким намёком на макияж элегантно растрёпанным пучком на голове и милом платье до колена.
- Ленчик, пока ты одеваешься, я твоего гостя развлеку, - на этих словах она выпорхнула за дверь.
Лена посмотрела на себя в зеркало и хотела мстительно не прихорашиваться для Давида. И как она себя будет тогда чувствовать? Замухрышкой?
Провела рукой по спутанным со сна волосам. Выйти в чём попало и как попало пусть к мужчине, который очень нравится, ей нельзя. Нет! Она женщина и главное её оружие против всех невзгод – красота!
Она сейчас хоть немного приоденется, будто это домашние вещи на ней. И выйдет к нему красивая и безразличная. Решила спокойно выслушать всё, что он ей хочет сказать.
Мадина развлекала Давида, как могла: стреляла глазками, мило улыбалась в ответ на его реплики, едва не срываясь на откровенное кокетство и флирт. Когда Лена подошла к ним, разговор стих, но хорошее настроение продолжило витать в воздухе. Лена нацепила на лицо дежурную вежливую улыбку, чтобы не выглядеть кислой и вредной бабой на их фоне.
- Доброе утро, Давид. Не слишком ли рано для того, чтобы в гости ходить?
- Лена, - выдохнул он. – Прекрасно выглядишь. Мадина, ваша сестра – самая красивая женщина на свете.
Мадина кокетливо поджала губы.
- У нас вся порода такая. Все красивые.
Давид мазнул по Мадине сияющим взглядом и кивнул соглашаясь.
- Да, теперь я это вижу. Лена, это тебе.
Давид открыл багажник и вытащил толстенный букет голландских красных роз. Сто одна роза догадалась Лена. Растерянно приняла подарок. Тяжеленный и очень объёмный букет было очень неудобно держать. Эти цветы словно отгородили её от всего мира, оставив Давида и Мадину по ту сторону реальности.
Она прижимала их к себе и не знала, как реагировать на создашуюся ситуацию. Получалось, что прощение куплено, засыпано красными как кровь розами.
- Спасибо, - выдавила Лена, - но не стоило…
- Стоило, Лена. Ради тебя я на многое готов. Хочу с тобой поговорить. Почему ты не берёшь на меня трубку? Не хочешь увидеться?
Лена почувствовала себя загнанной в угол. Выбора нет, но она хотела, как последняя трусиха, сбежать. Самообладание начало давать трещину. Зря она написала Давиду на днях: "Мы слишком разные. Не звони мне больше. Прости". Хотела избежать разговора. Боялась дать слабину. И вот лёд на сердце тает.