- Нет там ничего такого. Скала – да, скала необычная.
Очень высокая, с почти отвесными стенами, похожая на палец высотой,
эдак, с Белую башню. Вокруг лес, в лесу, понятное дело, всякая чудь
водится, но, опять-таки, ничего сверх того, что обычно. В самой
скале множество пещер с геотермальными источниками, там живут
снежные львы, на которых Харт охотится. Место глухое, безлюдное,
погода часто портится… чёрт его знает, может, из-за этого колдуны
туда носа не суют.
- Но ведь Харт должен знать, что к чему. Ведь его
отец…
- Ну, – Сайрус тихо засмеялся, – то ж отец… Харт, если
хотите знать, у наших колдунов что-то вроде деревенского дурачка.
Отец его учил уму-разуму, да только сынишка всё больше не за
глубоким знанием, а за быстрой деньгой гнался. Поэтому папашка на
него плюнул и отпустил на вольные хлеба. В ссоре они, как бы, и не
были, но к колдунам Харт не вхож. Так что не знает он ни хрена… Ну,
за охотничью удачу!
Выпили за удачу, потом просто так, и Фигаро почувствовал,
что его начинает вырубать. Сказалась жуткая усталость, болели ноги,
да и всё тело словно саднило изнутри: даже не эфирная контузия в
полном смысле слова, а, скорее, то, что Артур называл «эфирной
крепатурой». Он просто вымотался. Но всё равно приятно было сидеть
вот так у потрескивающего огня с кружкой в руке и слушать
отдалённый призрачный вой ветра, что изредка доносился откуда-то с
пололка.
- Скажите, Сайрус, а эта буря не портит нам
график?
- Как сказать. – Колдун пожал плечами. – С одной стороны,
мы явно опоздаем, да и идти завтра придется через снеговые завалы.
С другой… Какой, к чертям, график, если уж на то пошло? У вас что,
на Белой вершине назначено? На завтра к трём часам?
- Не назначено, – согласился следователь, – но, всё же,
хотелось бы примерно ориентироваться по времени: когда,
как?
- Да успокойтесь. Максимум, послезавтра будем у Вершины.
Мы лагерь разобьем, а вы… А, вы, собственно, что в тех местах
забыли, господа? Если не секрет, конечно?
Фигаро открыл рот… и снова его закрыл. Он вдруг понял, что
совершенно не подготовлен к этому простому вопросу; в его понимании
происходящее было как бы само собой разумеющимся. Конечно, можно
было ответить «по делам Департамента» но какого ляда Департамент
забыл в подобной заднице мира как-то с ходу не
придумывалось.