Под столом его король пинает, что ли?
– Так в чем проблема, в таком случае? – я скопировала выражение лица короля и навалила себе в тарелочку фруктов, на первый взгляд – яблок. Или груш. И на вкус нечто среднее.
– В том, что Мы не хотим видеть ее в своей спальне, – дожевав кусок мяса с хлебом (именно в такой пропорции), заявил король. – Но не можем себе этого позволить, не нарушив баланса влияния при Дворе.
– Замуж ее отдайте, – закинула я пробный камень. – За тая Леонарду, например, как ближайшего к Вашему Величеству сторонника.
– Жить надоело? – полюбопытствовал шеф, намазывая какую-то пасту на горбушку, но, опять бросив непонятный взгляд на короля, добавил: – В комфорте и благополучии.
– Кого-нибудь другого осчастливьте, – сделала я вывод о том, что Лео в ближайшее время смежные покои не покинет, и под насмешливые взгляды пояснила: – В нашем мире шуба с плеча правителя обладала высочайшей ценностью. А у вас тут баба с ч… – я вовремя прикусила язык, – простите, дама, отмеченная честью разделить вашу постель, – склонила я повинную голову.
По язвительной ухмылке Лео я осознала, что поправками никого не обманула. Но чем мне это грозит, пока было неясно.
– Здесь дело не в том, осчастливим ли Мы кого-либо браком с виконтессой та Берно, – снизошел до меня король. – В любом случае, это будет отставка. То есть понижение положения, если ты понимаешь…
Я кивнула, подумала и продолжила:
– А если это будет как бы жест извинения?
Их Величество вопросительно поднял бровь.
– Вроде как вы столь низко пали, – я указала жестом на себя, – что теперь испытываете чувство вины и считаете, что недостойны такой воспитанной, благородной и прекрасной спутницы, как Жюльетта.
На середине тирады Лео начал подхихикивать.
– Милая Альёна, последнему идиоту понятно, что это чушь до последней буквы, – сказал он, скривившись.
– Разумеется. И, полагаю, все, кроме меня, в курсе, по какой причине виконтесса греет постель короля. И, тем не менее, все считают это высокой честью. Да?
Лео кивнул.
– То есть иногда форма важнее содержания? – намекнула я
Взгляд мага стал серьезным.
– Его Величество не может испытывать вину, – возразил он.
– Хорошо, – я не стала спорить. – Король прав, потому что король. Но совесть у него может быть? Угрызения допускаются? – я повернулась к Эльиньо.