— Ребята, доедаем и идём к своимкорпусам! У нас трудовой десант,
убираем территории от бумажек и мусора, а потом переодеваемся и
первая тренировка!
Я сложил тарелку в тарелку, выпил молоко. Тренировка — это
хорошо, там и посмотрим, на что способно моё новое тело.
— Мих...
Я поймал на себя взгляд выпученных глаз Шмеля. В них застыл
немой вопрос — ты обещал, поможешь?
— Обещал, значит помогу, — заверил я паренька. — Ты поймешь,
когда надо будет дергать.
— А что ты собрался...
Я не стал дослушивать, взял тарелки, чтобы отнести их в
«грязное». Пошел мимо столика, где сидел наехавший на нас борец.
Все просто, если надо отвлечь людей от события, например, от
выпачканной в запеканке пятой точки, создай другое еще более яркое
событие.
Борец уже поел и теперь зевал в кулак. Я подошел к нему и
взглянул сверху вниз.
— Где и когда?
— Чего? — он посмотрел на меня как на идиота.
Но я продолжал говорить всё так же ровно, даже немного с
пафосом.
— Ты мне хотел проблемы создать.
Остальные борцы за столом мигом замолчали и тоже уставились на
меня.
— Вечером после отбоя, — проскрежетал мой будущий соперник.
— Готовься, груша, — я невозмутимо подмигнул собеседнику.
— Чего?! — завопил тот. — Да я тебе щас тарелку на голову
надену, шахматист!
Сказано это было ради красного словца, но я на полном серьезе
сунул борцу тарелку. Шмелю нужен был шанс уйти из столовой
незамеченным. Ну а мне нужна была возможность кое-что поменять.
— Держи.
Он взял посуду. Правда не рассчитал, что одна из тарелок с
остатками супа, и перевернул ее на себя.
Провокация сработала. Вся столовка сразу уставилась на борца,
чья рубашка теперь была залита молочным супом. Я быстро обернулся к
своему столику, понимая, что у меня есть всего несколько
секунд.
Ну все, Шмель — улетай!
— Ты че?!
— Ой! — я избразил недоумение и попятился, наблюдая как
растекается суп по рубашке борца.
Он вскочил, расставил руки, будто боялся их запчкать о свое тело
и, выпучив глаза, уставился сначала на свою рубашку, а потом и на
меня. Видимо, никак не мог поверить, что у ботаника-шахматиста
хватило духу сотворить с ним нечто подобное.
По столовой разнеслись первые смешки, а затем и хохот. И если в
первые секунды борец еще размышлял, как реагировать, то смех
сверстников не оставил ему выбора.
— Ну все... — проскрежетал он, распаляясь. — Тебе борода,
щегол!