Дрожь пронзает мой позвоночник, и уже в
следующее мгновение мои внутренние мышцы часто–часто сжимаются, подвергая меня
в состояние приятного шока.
– Люди в большинстве своем трахаются, как
кролики. Особенно твои ровесники. Но мы сейчас занимаемся любовью, тут ты
права, – произносит Адриан и перемещается вперед.
Теперь он нависает надо мной, его руки
находятся по обе стороны от моей головы, глаза лихорадочно блестят, и я нахожу,
что ему очень идет этот звериный цвет роговиц, который дает приглушенный свет от
Луны.
– Готова? – спрашивает он и протяжно
целует меня в губы.
Его тело при этом плавно опускается на
мое, и я догадываюсь, что сейчас будет самое главное, но…
– Стой! – отталкиваю его ладошкой. – Сначала
я тоже хочу попробовать объесться сметаной, как кот и ты, – произношу и только
спустя секунду понимаю, как ужасно прозвучала моя фраза. – Кхм, в голове все
было гораздо лучше, ну, знаешь, как аналогия к тому, что мы раньше обсуждали.
– А–хах, ты бесподобна, – смеется Адриан и
переворачивается на спину. – Что ж, давай, пробуй. Кто я такой, чтобы отказать
тебе в подобной просьбе.
Он закидывает руки за голову, и его мышцы
красиво очерчиваются в ночном полумраке. Адриан как живой Аполлон, столь же
бледен и заманчиво прекрасен. Между ними лишь одно различие. Два, если быть
более точной.
Адриан живой и приятный на ощупь, не то,
что холодный твердый мрамор. И у него между ног гораздо больший
инструмент, чем у известной статуи.
Поднимаюсь и придвигаюсь к совсем не
изученному мной агрегату. Действия девушек в фильмах казались такими
органичными, такими естественными и легкими. А мне даже обхватить его руками
страшно. Стоило дотянуть с потерей девственности до двадцати одного года, чтобы
показаться растерянной дурочкой перед мужчиной, от которого сносит крышу.
– Не бойся, он не кусается. Если, конечно,
ты его первая не укусишь, – усмехается Адриан.
– Да ну тебя, – смущенно вспыхиваю и
наконец–то касаюсь самого интимного придуманного природой на теле мужчины.
Не давлю и не сжимаю, стараюсь
контролировать прикосновения, орудуя пальцами максимально трепетно и нежно. Все
по заветам женских журналов и книг на подобные темы. Я прямо чувствую, как
авторы статей, прочитанных мной тоннами, гордятся за свою преданную ученицу. И
медленно приступаю к самому главному.