Наконец подвезли мантелеты. По выложенной брусчаткой улице
передвигались они споро и штурмовая группа из тридцати человек,
одетых в тяжёлые доспехи, приготовилась к атаке. Я отобрал у одного
из воинов аркебузу и приготовился дать приказ к атаке.
- Стреляй! – крикнул я, вылезая из-за угла дома, служившего для
нас прикрытием и стреляя в сторону одного из окон.
Обстрел должен был стать прикрытием для наступающем группы
штурмовиков. Пули защёлкали по толстым стенам администрации, вряд
ли попадая в засевших там бойцов, но даже так такой обстрел
заставлял их укрываться за стенами. Только отгремела последняя
аркебуза, как мои воины пошли на штурм под укрытием мантелетов.
Площадь перед самой администрации была достаточно обширной и в
любой момент группу могли накрыть ответным обстрелом. Однако, они
смогли добраться до стен здания и меньше, чем через минуту двери
были выбиты мощными и многочисленными ударами ручных таранов. Групп
вошла внутрь, а я стал дожидаться окончания битвы.
- Борис, есть мысли почему так царь поступил? Ладно бы я один
здесь был, но ведь ты человек не последний и убивать твою дочь было
бы слишком странным решением, если даже не сказать опасным.
Боярин смотрел в пол, и я чувствовал, как быстро в его голове
совершаются мыслительные процессы. Не смотря на свой внешний вид,
который был больше похож на любителя выпить и набить кому ни будь
лицо, человек Борис был дюже умным.
- Не знаю. Можешь не верить, но честно не знаю. Подозреваю лишь,
что эти люди могли действовать без согласования с царём. Однако же,
раз они так поступили, то кто-то им позволил это совершить и приказ
такой был.
- Белояр?
- Быть может ты прав. Насколько я знаю, Белояр к тебе относился
отнюдь не хорошо. Пусть он и помог тебе царя уговорить на создание
колонии, но потом много чего худого о тебе Владиславу говорил.
- Понадеемся, что мои ратники хоть кого-то живым возьмёт и
информацию нам получится получить.
Штурм занял менее получаса. Из администрации время от времени
звучали выстрелы, но всё же из здания вышел Сезар, зазывающе
махнувший нам рукой. Когда мы подошли, то он уже успел снять латные
рукавицы и свой шлем, оправляя свои длинные волосы.
- Троих взять живыми получилось. Кажется, одного я даже где-то
видел.
Мы зашли в мой кабинет, в котором я большую часть времени и
проводил, занимаясь административными делами колонии. Удивительно,
но всё там лежало аккуратно и будто никто из смутьянов даже не
пытался выискать здесь им нечто важное. Хотя, ничего
компрометирующего меня им бы не удалось. Единственно, что было
неправильно, так это упавший стул. В углу комнаты связанными лежали
трое смутьянов, которым явно надавали оплеух, так как лицо одного
из них превратилось в один сплошной синяк. Второй был абсолютно мне
неизвестен и единственным, чем выделялся, так это примесью
восточных кровей. А вот третий был и вправду мне известен. Он был
несколько ниже стандартного сура и был обладателем неожиданного
наглого взгляда, который был определённо неуместен в его ситуации.
Пленники были связаны по рукам и ногам грубой верёвкой, а рты их
закрыты плотно скрученными портянками.