Ещё через полтора часа мы таки добрались до душевой комнаты,
где, опять таки, задержались непозволительно долго.
Почему-то когда я сам себе тру спинку, получается гораздо
быстрее, хотя в одиночку это делать неудобно...
В общем, на завтрак мы с ней опоздали, что, в общем-то было и
неудивительно.
Но, так как я, всё-таки тут самый главный, то завтраком нас без
вопросов накормили.
Насытившись и закидавшись калориями, которых должно было хватить
до обеда, мы с подругой разошлись, имея свой целью причинение
непоправимой пользы.
Истер отправилась озадачивать своих управленцев, после чего
собралась навестить наше экспериментальное учебное заведение.
Я же направился в подземелье, расположенное под нашим поместьем,
для того, чтобы собрать представителей нашего силового блока и
наметить дальнейшие мероприятия, так как с поимкой рогатого жреца
Хаоса проблем ощутимо меньше не стало.
В пункте управления меня уже ждали Семён и Ня.
В общем-то, задачи на сегодня были намечены ещё вчера. И, так
как ничего нового и важного, что могло бы заставить нас
корректировать свои планы, не произошло, я распорядился, чтобы Ня в
компании с Пронькой занялись бы тщательным обыском сектантского
логова.
А Семёна я нагрузил продолжением поисков Юргена и тех его
людишек, что избежали встречи с нашими бравыми гвардейцами.
Сам же отправился к Серёге, чтобы обсудить приоритетные
направления исследований и планы организации мелкосерийного
производства техномагических девайсов.
- Юрген, ну не можем мы в наше подземелье сейчас попасть, –
широкоплечий детина растерянно мялся, переступая с ноги на ногу
перед субтильного сложения мужичком, сидящим на колченогой
табуретке.
Табуретка эта стояла в заброшенном коллекторе, который по
счастливому стечению обстоятельств, не был затоплен вонючими
канализационными водами, и тут можно было перекантоваться некоторое
время...
- Жора, ты меня расстраиваешь, – сказал мужичок, восседающий на
табуретке.
И, хоть он произнёс эти слова тихо, а его рыбий взгляд не
выражал ровно никаких эмоций, громила, стоявший перед ним, зябко
передёрнул плечами, ибо знал, что те, кто вольно или невольно
вызвал неудовольствие шефа, расплачиваются за это сторицей.
И хорошо ещё, если просто лишат доли в месячной добыче. При
неудачном стечении обстоятельств, или в случае, если допущенный
косяк привёл к значительным проблемам, можно было пострадать не
только финансово, но и физически.