– Я…
– Я уже понял, что
ты рвешься туда, куда я сам предложил пойти, – со вздохом отозвался
на ее мысли менталист, – но без защиты ты в КМШ не
отправишься.
– Амири…
– Да, она тоже
едет с тобой, но этого мало. Миран – не боец. Ладно, давай ты мне
расскажешь, как к тебе в руки попало это письмо, а потом, если Моро
будет занят, то возвращайся к своим делам.
Пришедшая кивнула.
Рассказывать, правда, было особо не о чем: в дверь постучала
гаргулья карги и передала записку с просьбой забрать
корреспонденцию со склада, да и все.
Еще вчера Альба
думала, что в ближайшее время ее единственной проблемой будет поиск
взаимопонимания с алисианскими старшеклассниками, которые, в
отличие от нее, в местных же школах, собственно, учились. Думала,
как узнать об их опыте, как вывести на постановку целей на
предстоящую смену, какие ментальные техники
использовать…
Но, кажется,
теперь масштаб проблем изменился.
Теор скрестил руки
на груди, рассматривая неровный ряд строчек на пергаменте. В
алхимической лаборатории царила тишина, разбавляемая лишь
бульканьем какого-то состава и негромким гулом пламени в угловой
печи.
Менталист
попытался отрешиться от местных ароматов, надеясь, что неправильно
понял записи из-за насыщенного резкими запахами воздуха. Вагнер,
изрядно бледный и с силой сцепивший руки, сидел за покрытым
алхимическими пятнами столом. Естественного освещения не хватало и
казалось, что аспирант стал тенью самого себя… Теор без магии
чувствовал напряжение и откровенный страх молодого преподавателя.
Впрочем, винить его было не в чем: едва ли у Вагнера раньше был
опыт работы с подобными составами.
Практик,
специализирующийся на алхимии, глубоко вздохнул и проговорил, явно
стараясь бороться с дрожью в голосе:
– Первый класс
опасности. Магистр Ван Мирн вместе с магистром Моро отправились
передавать все остальное в центральную лабораторию Гончих, и там,
конечно, могут что-то найти, но едва ли мы… кардинально ошиблись.
Анализ по Миру-Току редко дает сильные отклонения. Как и Карделево
плетение.
Менталист кивнул,
всматриваясь в цифры и символы. Сам он был так себе алхимиком, да и
за пятнадцать лет преподавания все, нужное на прошлой работе, из
головы уже вылетело. Почти все – первый ряд записей ему в целом был
понятен.
– Ты можешь
смоделировать действие этого газа на живой организм? – уточнил он у
Вагнера.