Редмонд, повторила я мысленно его имя. Внутри что-то сразу встрепенулось, вспомнился запах нового знакомого. Оказалось, что Фредерик тоже пахнет для меня приятно, но запах Редмонда Аландора будоражил куда сильнее.
Встряхнув головой, я попыталась выкинуть из головы эти глупые драконьи мысли.
– Отвечай, Леонтайн, вы помолвлены?
– И когда только успели? – не сдержал смешка сводный брат.
– Я не пойму, ты что-то имеешь против? – не собиралась я отчитываться.
– Да, имею, – отчеканил отец.
Отличная постановка.
Я была уверена в противоположной реакции, а гнев Большого лорда восприняла сначала как недовольство тем, что все произошло без его участия.
А оказывается, его не устраивает кандидатура «жениха»?
Прекрасно!
Резко расхотелось объяснять, что ни с каким драконом я никогда не свяжусь подобным образом.
Но что-то вредное и гадкое внутри (не иначе как проснувшаяся внезапно драконья сущность) заставило умолчать об этом.
Пусть пострадает немного.
– Он мой конкурент на пост члена совета существ, – спокойно пояснил Фредерик.
– Ты уходишь из совета? – удивилась я.
Тут было сложно промолчать. Драконы занимают большинство мест в совете существ. Больше половины. Но далеко не все драконы имеют право влиять на жизнь Альрентара и его жителей. Выбираются лучшие из высших родов. Как правило, у каждого члена совета есть свой преемник, наследник. У отца эту роль занимал Фредерик.
– Пока не собирался, – фыркнул отец. – Фредерик займет недавно освободившееся. Если, конечно, обойдет конкурентов. Желающих усилить свой род много.
О своем спонтанном вопросе я тут же пожалела. Вести с ним душевные беседы о политике Альрентара мне совершенно не хотелось. Я никогда этим вопросом не интересовалась и уж точно не собиралась начинать с подачи отца.
– Ясно, удачи вам, – совсем не доброжелательно пожелала я. – Верни меня в Альрен.
Опустила взгляд на накидку, одолженную сводным братиком, и скривилась.
– И желательно к моему дому.
Где находится наша лавка, он прекрасно знал, в этом я нисколько не сомневалась. Не зря же рыжика приставил ко мне.
А когда-то я ненадолго успела поверить в то, что полностью освободилась от отцовского влияния, что избавилась от завышенных ожиданий и грандиозных планов на свой счет.
Но отец не был бы тем, кто он есть, если бы не маниакальная любовь к контролю и надзору за тем, что он считает своим.