Нет, я не деревянная и занятия гимнастикой оставили свой отпечаток на моей пластичности, но я никакая не танцовщица. Ни разу, и если поначалу это казалось мне чем-то возможным, то увидев краем глаза, как двигаются здесь настоящие танцовщицы понимаю, что шансы мои невелики.
Чувствую себя мошкой, которую приперли к двери и приставили дуло заряженного пистолета к виску. Мне надо закрепиться в этом клубе, а точнее, рядом с Крутым.
Каким угодно способом, и если для этого мне придется плясать у шеста — я надену невидимую маску. Это буду не я, а другая Даша. Уверенная и смелая амазонка, хищница, и она трястись перед Савелием Романовичем НЕ будет.
Вхожу в вип-ку, стараясь удерживать равновесие на этих ходулях. Здесь полностью закрытое помещение, отгороженное от остального зала. Крошечная сцена и столик, большое кресло на одного, и ОН уже там. Крутой. Савелий Романович.
— Здравствуйте.
Проходя мимо него, зачем-то здороваюсь еще раз, хоть мы и виделись. Как дура. Ладно.
Крутой не отвечает. Молчит. Смотрит на меня тяжелым взглядом из-под лба. На нем сейчас нет пиджака, рукава белой рубашки закатаны до локтей. Какой широкий разворот плеч у него, и еще вижу его руки: жилистые, крупные, тату тянутся под рубашку как змеи, а сама ткань натянута от мышц.
Останавливаюсь, обхватываю себя руками от стыда. Не то, чтобы я каждый день танцевала перед хозяином города, да еще и полуголая. Ноги открытые и плечи… неловко, страшно, но голову я не опускаю. Просто смотрю на него.
— Быстрее.
Кивает на сцену и я понимаю. Крутой хочет видеть танец, и я должна понравится ему, настолько, чтобы он оставил меня здесь. Чтобы меня можно было показывать народу, точно зверька в цирке.
— Здесь тихо. Как я буду танцевать.
Боже, что с моим голосом, амазонка, проснись! Я так сильно тушуюсь перед этим взрослым мужчиной, что хочется спрятаться под какой-то колпак, точно маленькой девочке.
Вместо нормальных слов какое-то пищание тихое получается. Несуразное, и в голове точно мед сколотили. Какой там сценарий, какая заученная речь? Не смешите, я хоть бы не забыла, как меня зовут.
— Что ты там пищишь?
Крутой раздражен, вижу на часы поглядывает, но все же он здесь. Пришел посмотреть на меня. Лично.