Оказавшись наверху, Саша присвистнул:
вокруг ямы поблескивала льдистая поверхность, сменяющаяся выжженной
гарью пожарища. Дальше вповалку лежали деревья. Их будто разметало
взрывом в разные стороны, причем верхушки указывали строго в
направлении от него.
Далеко, километрах в трёх, белел
зимний снег. Там ещё горели деревья, стылый дым стелился по земле,
поднимался в небо.
Саша позвал ещё раз:
— Эй! Марат? Ты слышишь? Где
ты?!
Через несколько шагов под ногами
треснуло и он присел, нащупал рукой стеклянный край. Он раскололся
в руке, как тонкий лёд стеклянная корка становилась хрупкой, дальше
лежали угли.
Что же тут произошло? Жнец пришел за
ним, его огненный серп, последнее, что он помнил. Видимо от жара
этого серпа песчаную почву переплавило вокруг в стеклянную корку.
Это открытие заставило его прикинуть: предположим, песок плавится
при температуре в две тысячи триста градусов. А он находился в
эпицентре...
Саша оглянулся назад. В лунном свете
воронка отливала слабым стеклянным блеском. В старой книжке он
читал, что на месте ядерного взрыва иногда возникает подобная
корка. Почему же он жив? Неужели смог противостоять
жнецу…
— Эй! Эй, кто тут? Вы же должны быть
здесь! Эй! Марат?! Я готов признать — вы правы! Со мной что-то не
то!
Тишина. Никто ему не ответил. Саша
пошел вперед, переставляя замерзшие ноги по острым краям горелого
угля. Неужели он смоготразить
нападение жнеца?! И пережил взрыв черт знает какой силы.
Но он
всего лишь человек… вон, ноги болят, ноют и уже ничего не чувствуют
от холода! И вообще он скоро замёрзнет на хрен.
— Эй! — крикнул он уже во весь голос!
— Эй, жнец! Стражи! Кто-нибудь!
Пробираясь сквозь снег к трассе, уже в
пяти километрах от воронки, он обнаружил обгорелый остов машины.
Остов был искорежен, внутри всё выгорело, ничего не осталось кроме
оплавленного, почерневшего железа. Саша коснулся его пальцем,
прошёл мимо.Ему было уже всё
равно до того, что стало с машиной, выбраться б самому.
— Помогите… — проговорил он,
поднявшись на обочину. — Да что за чёрт?! Где все…
Дорога была пуста в обе стороны, ни
машин, никого.
Да, эта трасса, ведущая к
Чернильщикову не пользовалась бешеной популярностью. Более того, в
праздничную ночь вряд ли можно было ждать, что кто-то покажется
тут. Сельчане уже давно дома, гуляют, или спят.