Кроме сладкого перца в Москве удалось добыть ещё и баклажаны,
тыквы и кабачки. Кое-что у Коха уже было, но генетическое
разнообразие не повредит. Будет что с чем скрещивать.
В общем, путешествие до Москвы и обратно никакого удовольствия
Сашке не доставило. Да, купил кучу полезного и заменить его в этом
никто не мог, не пошлёшь помощника. Как объяснить, что нужно
искать, если и сам не знаешь, что можно найти в Москве. Вот Аронию
он нашёл совершенно случайно у старушки. Оказалось, при разговоре,
что её муж работал садовником в ботаническом саду и принёс оттуда
сломанную ветку, которую и воткнули в землю. А она возьми и
приживись. Вот теперь по полведра ягод даёт, только никто почти не
покупает. Вкус не нравится – вяжет. Кох все ягоды у старушки купил
с тем условием, что она даст и ему отрезать веток парочку от куста.
Договорились. Кох съездил в дом к торговке и отрезал три тонких
прутика, которые воткнул в картофелину, чтобы довезти до дома.
Осень и приживить будет не просто, но есть ягоды. В крайнем случае
можно будет и из них получить куст. Потом останется повторить
действие Мичурина скрестив с обычной рябиной и получить на сотню
почти лет раньше Черноплодную рябину. А это позволит выделывать
очень вкусные наливки – расширить ассортимент.
- Я не поеду, – ответил на вопрос князя Болоховского Сашка, –
дома дел полно. Я тут не так давно человечка одного нанял. Ушлый
малый. Он кого хочешь уговорит переехать. Он на корабле доберётся
до Царицына и там попытается найти калмыков. А потом уже с ними
наймёт баржу небольшую. Мне там много ещё чего купить для сада и
полей надо. Ну и семьи же не бросят калмыки, если согласятся, а
следовательно, и овец, и коней своих, так что без баржи не
обойтись.
- Так это же деньги большие, Сашенька! Неужто нельзя конюха тут
нанять. Что у тебя тех лошадей?! И двух десятков нет, да даже если
и есть, то конюх справится. А тут баржа да с Царицына. Ой-ё-ёй.
Дом, наверное, можно купить и несколько конюхов прямо тут, – Ксения
опять руки заломила в сторону мужа.
- Не знаю, Ксюша, вот словно толкает кто, нужно именно калмыков.
А вдруг это оттуда знак, – Виктор Германович ткнул палец в
потолок.
Потолок был эксклюзивным. Кох вспомнил, как в далёком 1976,
кажется, году у них в квартире, делали ремонт шабашники. Делали они
его настолько необычно, что всё запомнилось в деталях. Налили
товарищи в тазик воды. Сверху плеснули керосина, взяли коричневую
типографскую краску и чуть туда покапали. Потом немного размешали
воду и сверху на пятна керосина и краски положили лист белой бумаги
формата А-4. И сразу его вынули. Весь лист в разводах. Они его
сушить, эти шабашники, повесили. И так много листов. Много – много
листов. А потом на клей ПВА на стены стали клеить и на центр
потолка, а вокруг на потолке потом светло-коричневым побелили,
линию, в смысле, квадрат ограничили, какие-то завитушки по углам
оттрафаретили и в конце краской эмульсионной с разным колером
набрызгали. Такая щеточка у них с жёстким ворсом, макают в краску и
пальцем по щетине проводят и весь потолок в мелких капельках
цветных. Получилось, как во дворце, мрамор или как уж этот
бело-коричневый камень называется и потолок в тон и в узорах.