м в искушение-то вводить?
И тем не менее, у пристани стоит маленькая фелука,
практически готовая к отплытию. Весь экипаж — двое моряков, причём
один из них старик, в охране полусонный стражник с саблей за
поясом. И восемь страстно жаждущих свободы рыл, закованных
тольков лёгкие ручные кандалы.
Нет. Вернее, семь. О свободе я мечтаю не меньше других, вот
только планы по получению оной у меня несколько другие. Более
реалистичные, я бы сказал.
Но другим-то этого не объяснишь! Вот что я им скажу? Что у меня
видение было о том, что мы в Средиземное море поплывём и там нас
освободят? «Потерпите, мол, мужики. Незачем рисковать»!
Даже не смешно. И что самое поганое, Болотникова с нами нет. Не
попал он в отряд по разгрузке злополучного судёнышка. То есть он
теперь навстречу свободе поплывёт, а мы.... в несколько другом
направлении.
Вот ведь гадство-то, а?! И когда только сговориться успели!
Кряхтя, заносим неподъёмные корзины в трюм галеры и
охранник гонит нашу команду обратно в сторону фелуки. Последняя
ходка! Во всех отношениях последняя! Обратно, с пустыми корзинами
мы пошли, сбившись в плотную кучу. Охранник приотстал, приложившись
к баклажке.
— Ну что, Чернец, ты с нами? — требовательно дыхнул мне в спину
Петро Нагиба. — Или как?
— С вами, — нехотя выдавил я сквозь стиснутые зубы. — Куда же я
без вас?
А куда я денусь? И дело тут вовсе не в солидарности со своими
собратьями по веслу. Западло, мол, товарищей в такой момент
бросать. Можно было бы, не задумываясь, от данной авантюры
отказался.
Хотят люди своей головой рискнуть, пусть рискуют. Это их головы,
и их решение! Моего совета Нагиба с Янисом, этот побег затевая, не
спрашивали. И кидаться за ними вслед без оглядки, я не обязан! Своя
голова на плечах есть!
Другое дело, что выбора они на самом деле не оставили. Это
«или как» с явным подтекстом задано было. Откажись я в побеге
участвовать и лягу, цепью удушенный, рядом с незадачливым
охранником. Ренегатов галерные гребцы сильно не любят. До самой
смерти. Вот иудавят меня заодно с турками. Так, на
всякий случай. А то вдруг я выслужиться перед османами решил и, как
только фелука от пристани отчалит, шум подниму?
Удавят, удавят, даже не сомневайтесь. Тараско Мало́й, может, и
не тронет, а Нагиба, наверняка, живым не отпустит. Этот казак много
на своём веку повидал. Старой закалки человек!