Тоне стало жутко, и она отступила от окна. Григорий последовал ее примеру, будто тоже почувствовав страх.
— Пойдемте. — Он взял Тоню под локоть.
Она не стала спрашивать куда, а безмолвно последовала за этим незнакомым Григорием, который теперь для нее воплощал единственный оплот нормальности. Тоня даже не пыталась объяснить себе, что она видела такое за окном. Может, у нее галлюцинации? Может, вино было отравленное? А может, она просто видит сон? Да, наверное, так и есть. «Вот сейчас проснусь, и все будет как и должно быть», — утешала себя Тоня.
В себя она пришла, когда снова оказалась в мансарде. Тоня села на край кровати и посмотрела на Григория.
— Скажите, вы тоже ведь видели это?
— Видел, — кивнул Григорий, — только черт его знает, что я видел.
Он стоял, скрестив руки на груди и нахмурив брови.
— И правда — чертовщина, — согласилась Тоня.
— Знаете что? — посмотрел на нее Григорий серьезно. — Давайте-ка спать!
— Спать? Теперь?
— Именно теперь. Помните, как во всех русских сказках говорили? Утро вечера мудренее.
Тоня растерянно осмотрелась по сторонам.
— И как же мы будем спать? Кровать-то одна?
— Ну, еще полчаса назад вы усиленно прижимались ко мне, с позволения сказать, вашим аппетитным задом.
— Нахал, — тут же взвилась Тоня.
— Да не кипятитесь вы, — усмехнулся Григорий. — Ложитесь-ка лучше к стеночке, а я с краю.
— Я не собираюсь с вами спать! — отрезала Тоня.
— Ну и спите тогда на полу, — развел он руками, а потом совершенно беззастенчиво стянул с себя свитер и забрался в кровать в тренировочных штанах и футболке.
«Хоть до трусов не стал раздеваться», — отметила Тоня.
Спать на полу ей не хотелось, да и холод пробирал чуть ли не до костей. Наверное, это не столько от низкой температуры в комнате, сколько от испытанного страха.
«В конце концов, не изнасиловал же он меня, пока я во сне, думая, что это муж, прижималась к нему. Значит, и сейчас не будет», — решила Тоня.
Сбросив обувь, она легла с краешка, и тут же почувствовала, как заботливая рука накинула на нее одеяло.
— Спасибо, — шепнула Тоня.
— Двигайтесь ближе, так теплее, — предложил Григорий, и Тоня подвинулась, тут же согревшись и погрузившись в усталый сон.