Может, права дочка и пора кончать с этим браком, который все больше и больше соответствовал второму значению этого слова? Или первому? Какая разница, главное и плохое — их брак и правда стал бракованным. Однако Тоня тут же отогнала от себя дурные мысли. Ей сорок три. Они с Колей вместе уже двадцать пять лет, а если считать те пару лет, когда он просто смотрел на неё влюблённо, не решаясь подойти, потому что Тоня была ещё несовершеннолетняя, то и все двадцать семь. Считай, целая жизнь пролетела. Куда теперь расходиться?
Тоня мотнула головой, запихнула сотовый в глубокий карман спортивных штанов и вернулась в столовую. Открыв дверь, она удивленно ахнула. Григорий, услышав, обернулся.
— А, Тоня. Вернулись? Дозвонились до дочери? — участливо спросил он, и тут же на душе у Тони потеплело.
— Дозвонилась. Она говорит, прогноз в наших краях обещал скорое прекращение метели.
— Даже если и так, до утра нам все равно не уехать. Дороги-то замело знатно.
— Вот и дочка так говорит, — вздохнула Тоня и с восхищением уставилась на елку, которую Григорий только что закончил устанавливать. — А это откуда?
— Дед поручил, — засмеялся Григорий. — Обещал принести новогодние украшения и позвать всех постояльцев, чтобы нарядить помогли. А ещё он обещал банкет и даже шампанское.
— И, конечно, вы для этого позолотили ему ручку, — улыбнулась Тоня.
— А как же!
Тоня покачала головой. Дверь открылась, и в столовую вошли другие постояльцы.
— Значит, будем готовиться к Новому году? — спросила Тоня.
— Будем, — подмигнул ей Григорий.
А у Тони на душе стало так спокойно и радостно, как не было уже давным-давно.