- Ну, выходи! – рявкнул ещё кто-то. –
Быстро!
- Что здесь творится? – последнее
было произнесено уже взволнованным женским голосом.
Глава 9 Доктор Громозова
— Вот… Сбежали, ключи стащили… —
оправдывался невидимый мне мужчина. Щепоточку интеллигентности ему
в голос было бы нелишне добавить.
— Тут ещё кто-то есть! — опять
рявкнуло где-то сверху.
Слава тебе, Господи! Наконец и меня
заметить удосужились…
В мою сторону сверху пробухали
сапоги.
— Нож давай! Тут такого напутано! —
это опять тот, глазастый, что меня обнаружил. — Межеумки
недоделанные…
Женский голос тем временем громко
отчитывал пациентов, что меня исцелять по своему разумению хотели.
Хороший такой голос, приятный. Мне он сразу почему-то понравился.
Слушал бы и слушал.
Наконец от веревок меня освободили,
под руки вверх по ступенькам повели. Такая поддержка сейчас была не
лишней — ноги у меня что-то заплетались.
— Повязку снимите, — попросил я пока
ещё невидимых мне спасителей. Руки у меня только-только отходить
начали, ещё плохо чувствовали и пальцы еле-еле шевелились.
Сняли.
Ох, хорошо-то как!
Весь я был в какой-то столетней
паутине.
Ну, правильно. Если пациенты
психиатрической лечебницы, то это ещё не значит, что круглые
дураки. Ключи вон украсть они смогли, лечить меня утащили в
малопосещаемое место. Почему малопосещаемое? А, паутина об этом
свидетельствует. Давно там никого не было, вот и успели пауки там
всюду свои ловчие сети раскинуть.
— Извините, пожалуйста. — ко мне
подошла очень миловидная на мой взгляд женщина. — Все виновные в
этом инциденте будут строго наказаны. Да, я — старший врач Вятской
психиатрической лечебницы Громозова Людмила Константиновна.
— Красный, Нинель Иванович, доктор
медицины, — представился я на прежний манер. Так мне показалось
почему-то правильным.
— Ой, как неудобно! Ещё и коллега! —
щечки у Людмилы Константиновны заиграли красненьким. Ушки от них не
отставали.
— Ничего страшного. Всё же хорошо
завершилось.
Я стоял и улыбался во весь рот с
идиотским видом. Весь в пыли, паутине, глазами моргаю. Что-то
нехорошее туда всё же попало с грязной тряпки. Руками тереть я пока
глаза опасаюсь. Они у меня очень отдаленно стерильные. Ну, пусть
слёзки немного там сейчас всё лишнее вымоют…
— Платок возьмите. — заметила мои
страдания старший врач.
— Спасибо. Не помещает.