Намек я понял, не дурак.
Уселся рядом и обеими ладонями накрыл ягодицы. Мне всё еще не
хотелось проверять, как справится теперь уже мой организм с этой
горячей штучкой, но и оставлять ее без внимания было смерти подобно
в самом прямом смысле.
— Что ты делаешь? — голос Эрис звучал мягче, но всё еще
раздраженно, и я понял, что задумался так, что просто сжимаю и
глажу ягодицы.
Соврать что-то не было сил, и я честно признался:
— У тебя самые роскошные булки, которые я когда-либо видел.
В последний момент я успел заменить «трогал» на «видел».
Возможно, это меня спасло. А может, Эрис и не была избалована
комплиментами. Честно говоря, комплимент был так себе, и кое от
кого, чье лицо я не мог вспомнить, и имя тоже, я бы и по лицу
схватил за такой комплимент, а вот Эрис вся просияла.
— Правда? — к ней снова вернулась игривость, и ягодицы
подпрыгнули в моих руках словно два мячика. — А грудь?
Вот такие подсказки я понимаю даже в том состоянии, в какое
сейчас попал. Так что немедленно перенес руки выше и накрыл ими
грудки.
— Ровно помещается в ладонь, — провозгласил я, надеясь, что меры
измерения женской груди мужскими руками в этом мире тоже известны.
— Это идеально! И форма идеальная. Я невероятно счастлив, что
придурок Фил встречался именно с тобой, Эрис!
У придурка Фила были еще довольно маленькие для мужчины ладони,
но это я упоминать не собирался, разумеется. Я же не смертник!
То ли я как-то очень удачно обнял ее грудь, то ли Эрис вело от
моих непритязательных комплиментов, но она вся раскраснелась и
стала притираться ягодицами к моей простыне. Я же пытался
повернуться немного боком.
— По тебе не скажешь, что ты рад, — немного обиженно заметила
красотка, но легкая хрипотца голоса обещала мне скорое
прощение.
Хорошо, что я уже придумал, как избежать немедленной проверки
моей мужественности.
— Ты так хороша, что я слишком сильно нервничаю, — и снова почти
не соврал я. Про вторую часть точно не соврал. — Мне нужно
привыкнуть к мысли, что мне предстоит однажды стать твоим
мужем.
Судя по тому, как Эрис замерла в моих руках, я свой почти
супружеский долг только что с честью выполнил.
— Ты прав, — наконец произнесла она. — Тебе стоит освоиться хотя
бы в собственном доме и собственном теле. Прости, что я тебя
тороплю, но…
Если я что-то помню из прошлой жизни, так это нехитрую мудрость
— если женщина извиняется, туши свет. Немедленно извинись в ответ,
даже если ты ни в чем не виноват.