Визг моих шин или активные маневры привлекли топтуна из свиты,
оказавшегося ближе всех к нужному мне выезду. Я как раз проезжал
мимо него, стоящего и держащего остатки какого-то мужчины,
вырванного до этого из раскрытого розой белого Киа Карнавал, когда
тварь решила действовать.
Утробно заурчав, топтун бросил уже мертвую добычу и рванул в
сторону деликатесного иммунного. Но ошибся, выбрав цель не по
зубам.
Заметив не самого страшного урода, я не мешкая отправил в него
шар, экономно залив в дар немного энергии. Вылетев из салона, шарик
угодил твари в левую часть груди. Новые возможности развивающейся
вместе со мной способности внесли свои коррективы. Оказалось, что с
энергией я все же переборщил. От чудовищного удара крупная туша
развернулась на месте и окатив стоящую за ней машину своей
требухой, завалилась мертвым мешком с мясом на асфальт. Шар же,
сделав своё благое дело, ушел в небо, попутно срубив
располагавшуюся на его пути штангу фонаря уличного освещения.
— Н-н-н-а, с-с-с-ука! Неплохо! — заорал торжествующе я, уже
выставляя машину боком перед выездом.
Эффектно вылетев на встречку, обрулил две несущиеся по ней
машины и снова боком, игнорируя других участников движения,
пролетел ближайший перекресток, вылетев на улицу, по которой в
местный центр от меня споро удалялся шустрый красный Лексус.
— Лена, стой, ты забыла сумочку! — проорал я незатейливую шутку,
быстрая и легкая победа над топтуном вернула азартный настрой.
Азарт также быстро снова сменился тревогой. Над начавшей резво
ускоряться машиной неожиданно возникла крупная тень. На одних
рефлексах поднял щит над машиной и резко вильнул, объезжая тупящий
в средней полосе синий Хавал. Мощный удар вмял кроссовер в асфальт
и частично мазнул по моему щиту, отозвавшись резким уколом
мигрени.
«Ох, нихрена себе! Он же только по касательной меня задел!
Это что там за годзилла?»
Посмотрев в зеркало заднего вида я впечатлился. Прыгнувшая на
дорогу туша представляла собой уже матерую или отожранную элиту
горилло-образного вида.
Тварь определенно была непростая, ибо встретившись с сильным и
непонятным даром, гнаться за мной не стала. Разумная образина
подняла окровавленную шипастую руку и картинно вылила остатки
пассажиров Хавала себе в зубастую пасть, больше подходящую
доисторическому хищнику. Все это было проделано не отводя от моей
машины многообещающего взгляда.