«Балахон» же подошел к следующему
связанному человеку.
Ситуация повторилась, а свечение
сферы усилилось.
Потом еще.
Еще.
И еще…
Наконец, настала очередь Ильи.
На лице этого злодея не было никаких
эмоций. Он убивал людей настолько равнодушно и буднично, что
мужчина только диву давался: такой маленький, тщедушный и сушеный
сектант, словно бы невесомый, а такая дрянь…
Айша с предвкушением оскалилась
и…
Стяжки на запястьях лопнули, не
выдержав взрывной динамической нагрузки.
Левой Илья перехватил руку фанатика,
сжав ее, словно тисками, у кисти. Правой – пробил того в челюсть.
Без замаха. Просто короткий тычок. Но удар у него был поставлен еще
в юности, на секции бокса. Так что сектант мотнул головой, словно
она была маленькой грушей спортивного снаряда, и отключился.
Мгновение.
Слева взвизгнула Айша. Она сама
невольно насадилась на ритуальный кинжал. Илья предположил, что
женщина бросится на него по самой короткой траектории, вот и
вывернул тоненькую ручку сектанта в нужную сторону.
Секунда.
И жгуче красивая женщина превратилась
в мумию с застывшей на лице гримасой ужаса. А потом и вовсе
рассыпалась, оставляя после себя только горстку мелкодисперсного
мусора.
Илья встал.
Вырвал кинжал из руки злодея и пырнул
им набегающего сектанта. Того, что бросился к нему, занося для
удара какую-то небольшую окровавленную дубинку. Видимо, это был тот
самый инструмент, которым его самого и вырубили там – у барной
стойки.
Секунда.
И от третьего сектанта в него полетел
какой-то черный сгусток чего-то. Он даже и разглядеть не успел –
откуда, что и как. Просто краем глазом приметил нехорошее движение,
похожее на бросок. Ну и, довернул на автомате, прикрываясь тем
бедолагой, которого все еще держал за руку, не давая упасть.
Какой-то едва заметный толчок и
«балахон» осыпался прахом даже быстрее, чем люди от удара
ритуальным кинжалом.
Мгновение спустя в него полетел новый
сгусток чего-то черного.
Мужчина резко отступил в сторону.
Пропуская его мимо. Пластиковое покрытие стен, как оказалось, тоже
совсем эту дрянь не держало – вон как стало развалилось, оголяя
кирпичи.
Новый сгусток.
Илья ушел перекатом, стараясь не
только сблизиться, но и выйти на одну линию с этими двумя
«балахонами». Так, чтобы затруднить дальнему «ведение огня». Не
столько думая, сколько действуя на рефлексах, вбитых в него некогда
в рамках тактической подготовки.