Солнце ударило по глазам. Щурясь и отплёвываясь, я одной рукой
держал бесчувственного Назара, другой молотил по воде. К счастью,
мы отошли не так далеко, и вскоре я почувствовал ногами твёрдую
опору.
Егор помогал мне с другой стороны. Вот мы добрались до приметных
камней. На один из них я положил Назара мордой вниз. Егор тут же
пристроился сзади, как будто бы питая нехорошие намерения, и,
схватив Назара, резко надавил ему куда-то на живот.
Этого хватило. Назар выблевал и выкашлял тонну воды, хрипло
вдохнул и застонал.
— Живой! — удовлетворённо сказал Егор.
Мы потащили ничего не соображающего парня на берег.
Вот ведь… Он приехал в составе делегации, обвиняющей меня в
самозванстве, а я ему жизнь спасаю. Ну что поделаешь — работа
такая.
— Живой? Живой?! — метался вдоль берега Савельев.
— Дёргается! — буркнул я перед тем, как уронить Назара. — Ходить
будет. Но только под себя.
Использованный амулет я бросил Захару.
— Русалка, да? — спросил тот.
Я кивнул.
Жары, кстати, уже не было. По ощущениям — градусов двадцать,
может, двадцать два. Но уж точно не та душегубка, из-за которой мы
все ломанулись к реке. Сняла, чертовка, морок. Ну погоди, я тебе
сейчас устрою весёлую жизнь.
— Владимир, ты что творишь? — спросил Егор, когда я начал
кончиком меча рисовать на берегу Знак.
— А на что похоже? — огрызнулся я. — Пиццу, блин, заказываю.
Манок вспыхнул зелёным огнём. Я, поигрывая верным мечом, смотрел
на реку в ожидании.
— Ох, Владимир… — покачал головой Егор.
— Ты скелет видел? — спросил я.
— Да видел…
— Ну и какие могут быть вопросы? Эта тварь тут людей убивает уже
не первый год. А мы с тобой кто, напомни? Строители? Пастухи?
Гончары? Нет, вроде. Охотниками с утра были.
Егор промолчал. Но я его прекрасно понимал: беспокоился он за
меня. Пусть уже формальным наставником и не являлся, а всё
равно.
Русалка относилась к среднеуровневым тварям, как и упырь. Но я
уже понял, насколько эта категория была разношёрстной. Если
волкодлаков, в принципе, можно было щёлкать как орехи, то упырь или
вурдалак представляли собой реальную проблему, с большой буквы
«П».
Над поверхностью воды появилась голова. Вслед за головой
показались плечи, затем — грудь. А потом Захар присвистнул, и даже
Савельев чего-то крякнул.
Это под водой русалка была страшным трупом. А здесь, снаружи,
под светом солнца, мы увидели девушку. Просто девушку, не
обременённую излишней одеждой. Она выходила на берег в чём мать
родила, и вода стекала с её юного безупречного тела прозрачными
струями.