– Вот еще, – фыркнула Алсу, затворила
перед его носом дверь, прильнула ухом к створке.
Какая же это мучительная пытка –
дожидаться, когда человек свалит. Проклинаешь последними словами,
молишься небу, а он стоит и ждет, когда его позовут обратно, ведь
одиночество – это тоже страх, как и все другие, отталкивающие и
невыносимо неприятные. К одиночеству прибавляется старость,
болезненность и ожидание конца.
Где-то вдалеке эхом хлопнула дверь.
Кажется, реально свалил. Выглянула в коридор.
Пустотюшеньки.
Не, она, конечно, молодец, что не
сидит на месте и вошкается по Романовскому дому, его проще назвать
Романовский Тайный Город: лестницы, улицы, крыши. Пару раз Алсу
довольно вскрикивала, предполагая, что выбралась. Бежала по улице,
которая приводила в павильон тюльпанов. Здесь была плантация
цветов, наверное, крупнейшая во всем мире, которая по весне, во
время цветения тюльпанов приносила баснословный доход. И еще –
тюльпаны были любимыми цветами Маргариты.
И вновь бег по кругу. И регулярно ей
попадались люди: садоводы, бакалейщики, конюхи. Вели себя спокойно,
приветливо кивали, улыбались и не подсказывали.
– Где? – тыркалась Алсу среди
улыбчивых, – Где этот чертов выход?
Кивок, улыбка, рукопожатие, хлопок по
плечу.
– Что вы за идиоты такие?
Кивок, улыбка, рукопожатие, хлопок по
плечу.
Алсу зашла в кафе, уселась за
обеденный стол, заказала кофе, куриную лапшу.
– А где ценник?
– Вы наш гость, – улыбнулась
официантка. Выражение лица безмятежное, а голос бархатный,
спокойный.
– Обалдеть!
– Вам кофе с сахаром?
– Не уверена…
– Тогда на столе сахарница, вдруг
надумаете.
Вскоре официантка появилась с большой
кружкой. На подносе стояли еще маленькая фарфоровая чашка, бумажный
стакан.
– По вашему настроению я вижу, что вам
все равно, из чего пить, но вдруг вы успокоитесь.
– Мне надо срочно отсюда бежать, –
развела руками Алсу и умильно улыбнулась официантке.
– Зачем? Разве вам у нас плохо? Роман
Николаевич – душка.
– Уйди, – разозлилась Алсу.
Официантка буркнула что-то насчет
того, что за такой короткий срок Тайный Город не освоить, но Алсу
уже быстро вскочила и вылетела прочь из кафе.
Честно говоря, ей здесь нравилось.
Даже не предполагала, что существуют такие места. Хотя человек не
привередлив, может жить везде, где можно жить, и в отдельных
случаях даже там, где жить в принципе невозможно. Ставит себе
задачу обустроиться и выполняет. За работу, товарищи. Может, в
другой ситуации Алсу бы здесь и осталась, но у нее есть свое
королевство, свой народ, свои планы.