–Куда? – оглянулась. – Здесь их,
кажется, три.
– Ложись!
– С ума сошел!
– Ложись, говорю.
Легла животом на дно, давая
возможность Сидорову проползти сверху. Он лежал сверху и
прощупывал, простукивал стены. Алсу задыхалась от тяжести его тела
и молилась, чтобы он быстрее принял решение. И вдруг она поняла,
что он специально медлит. Моментально наполнилась вдохновенной
яростью и попыталась крутануться на месте: сдохни, сволочь!
Убирайся! Задушу, загрызу!..
Сделав огромное усилие,
перевернулась…в этот раз его губы были смелее и крепче.
В груди Алсу закружились бабочки,
распустились ландыши…Господи, что она делает!
– В этот раз я полезу первым, –
добродушно проговорил он, отрываясь.
Алсу хмыкнула, поверила в
благородство. Ну а как же. Ведь…
– Замыкающим быть страшно, – честно
признался он. – Я почти убитый.
Алсу представила жадные человеческие
руки, превращенные временем в гниль. Руки тянулись по гулкой пустой
трубе за её ногами. И при соприкосновении с ними начинало гулять
жутковатое эхо заупокойной песни с безнадёжными словами, угрюмым
припевом.
Ползти все труднее. Она судорожно
ловила капельки сквозняка: нужен воздух, нужны силы, а того и
другого становилось все меньше. Кровь замерла, голодное сердце
сжалось тоской. Вот так приходит смерть? Страх лупанул по телу,
сковал ноги судорогой. Остановилась, не зная, что делать: кричать,
плакать.
Сидоров уполз далеко
вперед.
Не надо бояться, не надо трусить,
дрожащим голосом подбадривала себя Алсу и пыталась справиться с
бессилием одиночества. Но как стыдно бояться. – Вот отдохну и
полезу дальше.
Вскоре дышать стало легче, появились
первые просветы. Послышался старческий кашель. Сидоров притормозил,
оглянулся.
– Ты где?
– Здесь, – отозвалась Алсу. С
какого-то фига протянула руку, чтобы прощупать
пространство.
– Ё-мое, – захихикал Сидоров, – не
трогай... Давай не сейчас…Я боюсь щекотки.
– Чего там?
– Может, я выйду пока один.
– Щас! Вместе ползли, вместе и
выползать.
– Вдруг там кто-то есть?
– Камера? Передача «Вы и не
ждали!»?
Незаметно высунул голову. Обдало вонью
и смрадом. На мгновение закашлялся, натянул футболку на нос. Вместе
с ним «кашлянул» зловонный ручеек, пульсирующий из трещины в
кирпичной кладке.
Алсу выползла из трубы и бухнулась на
мшистую землю лбом.
– Неужели выбрались!
Чьи-то сильные ладони сомкнулись на
плечах так, что затрепетала душа. Без усилий подняли, усадили на
бревно. Костя сел рядом. Она только видела его грязный подбородок и
губы, улыбающиеся своим мыслям. За ту мягкотелость в трубе вдруг
стало стыдно. Даже не смела предположить, о чем он думает. Его
спокойствие и твердая уверенность передались и ей.