Мышка наелась молока и теперь смотрела
на людей, словно чего-то ждала.
Алсу положила перед мышкой кусочек
сыра с красной плесенью. Мышка понюхала – отказалась, а хлеб
утащила в норку.
– И все-таки я настаиваю, – продолжила
мать.
Как же все бесит! У Алсу свой
план…
Как мать может с такой легкостью
перечеркивать будущее, мечты, планы? Откинуть друзей и отношения,
словно мусор? Хотя… с друзьями и отношениями Алсу явно
погорячилась.
Вряд ли есть смысл цепляться за лучшую
подругу Лену Шеину, которая скорее дружит с Алсу от безысходности.
Лена под обстрелом на втором месте, после Алсу. А вместе они только
приумножают негатив класса.
Может, действительно свалить?
Наверняка где-то есть нормальное учебное заведение, где можно
спокойно грызть гранит науки, а не гравировать зубами свое имя на
могильной плите.
Присев на край кровати, Алсу
посмотрела на чемодан, что распахнул пасть, в каком-то смысле
голодную, но не совсем – на дне чемодана сидела серая мышь и не
мигая смотрела на Алсу черными пуговками глаз. Мышка поскребла
коготком по шелковой обшивке, – и показался он… Алсу
вздрогнула…
Глава
9
Мышка с
хвостиком косы
Алсу вздрогнула потому, что ей
показался Пронькин. Вот именно «показался»! Поняла, что от
усталости совсем шизанулась!
Да фиг с ним! Алсу уткнулась в подушку
и сразу заснула.
Королева лежала без сна, вспоминая
мужа. Это было прекрасно. Водопад. Вода струилась по его загорелой
спине… первый поцелуй. И самая последняя мысль, посетившая ее перед
сном, была очень разумной: даже если им придется здесь остаться, им
совершенно нечего бояться. Госпожа Маргарита прекрасно знала, что
они находятся под неусыпной защитой мужа, Янотаки и
Акумуляров.
В какой-то степени госпожа Маргарита
была права.
Янотаки был Ёкаем, потусторонним
японским духом. Ёкай мог быть ужасным, опасным или
доброжелательным, забавным, милым, иногда одновременно тем и
другим. Янотаки всегда был добрым, госпожа Маргарита ни разу не
видела его расстроенным или опасным. Янотаки от своих соплеменников
отличался культом волос. Он сбривал затылочную часть, виски, а
остальные волосы, отращённые до попы, укладывал на темени в
огромную култышку – чонмаге. Когда Янотаки превращался в любое
хвостатое животное, при обращении его култышка выправлялась в
хлыст, стелилась вдоль спины и заканчивалась хвостом в виде
косички.