В углу стояла узкая кровать с жестким матрасом, а рядом – грубо сколоченный деревянный стол и табурет.
— Мы в храме, леди, здесь нет аристократических перин и шелковых простыней, — как будто прочитав мои мысли (а может у меня на лице все было написано), выдал маг.
— В смысле, в храме? — прошептала я вмиг пересохшими губами. Нехорошее подозрение начало затапливать мозг: странный заказ, ощутимый гонорар, вот это все… — Вы что, какие-то сатанисты? Извращенцы? Конспирологи - ритуальщики?!
Мою надвигающуюся истерику прервал внезапный громкий, настойчивый стук в дверь с противоположной стороны от той, в которую мы вошли. Над ней аж штукатурка или что там, посыпалась от силы гостя.
— Это он! — бутафорские маги переглянулись. — Слушай внимательно, Лилиана. Ты - иномирянка, попала в наш, Трехлунный мир, мы тебя призвали в тело почившей невесты Айварса Лин Ормара, князя Уараса.
— Чо? — выпучив глаза, я уставилась на говорившего.
— Ойй бедааа, — запричитал второй, — она же сразу себя выдаст! Нам не простят!
— Тихо! — гаркнул главарь, разворачиваясь ко мне. — Послушай, продержись эту ночь. Я скажу, что тебя следует нам еще раз показать, мол ритуал прошел удачно, но ты лишилась памяти и можешь быть странной. Оно немудрено, конечно, удивительно, что вообще сработало…
— Что вы такое несете, — я затравлено оглянулась, обхватив, как могла, необъятную юбку, попятилась к стеночке. Теперь нас, перепуганных вусмерть, было двое: вот этот щуплый недодемон и я. — Какой лорд? Какая ночь? Брачная?!
— Она самая, — подтвердил главарь под повторившийся стук. – У нас мало времени, князь выбьет эту дверь к Фирсу! Послушай, тебя зовут Лилиана Лигейя Ларсен, первая дочь правителя северных земель Эстинии и сегодня твоя свадьба с правителем Уараса. Это все, что тебе надо знать. Завтра! Завтра я все тебе объясню. Запомни главное, – он поспешил к двери, – лучше молчи, сказывайся на беспамятство. Иначе, – он провел сперва по шее, а потом руками изобразил взрыв, – развеет.
— М-мама! — пропищала я под скрип открывающейся двери. — Спасите мен… — слова застряли в горле, стоило мне ухнуть в пылающий алым, казавшийся гневным взгляд. Но там, внутри этого адового вулкана плескалось… беспокойство и… страх? За меня?