***
Первым желанием, когда я услышал
предложение баронессы, кроме кашля, было
сказать дамочке, что я уже был женат и более подобными
экспериментами над психикой заниматься нет желания.
И оборвать связь.
В принципе именно так я и сделал в
прошлой жизни…
Но сейчас другие условия, другие
реалии, другие обстоятельства.
И я – другой.
Поэтому подобные реплики мало того,
что будут ненастоящими, так еще и вызовут дополнительные вопросы к
моей «удивленной реакции».
Поэтому свою роль необходимо отыграть
до конца так, как и было запланировано.
- Не вижу связи между вашим
предложением о замужестве и гарантиями вашей личной безопасности, -
стараясь говорить буднично, как ни о чем не значащем факте,
произнес я.
Если логика в ее словах и есть, то
практически неуловимая.
Во всяком случае мной.
По сморщившемуся лицу Пеллеона можно
понять, что он-то как раз догадывается о чем идет речь.
Баронесса вздернула тонкую бровь.
- Ну как же, гранд-адмирал, - она
прищурилась, очевидно расценив мою реакцию на ее слова, как первый
шаг к капитуляции. – Издревле представители влиятельных семейств –
промышленники, аристократы, монархи – заключали между собой
династические браки, продиктованные политической или иной выгодой.
Подобный брачный союз между двумя влиятельными разумными, куда
крепче юридических документов. А они в наше неспокойное время стоят
не больше, чем флимси, на которых они напечатаны.
Последнее – явная демонстрация своих
познаний с области философской мысли.
Но недалеко от истины.
Поведение президента Новой Республики
в отношении договоренности с «Пеллеоном» - показательный факт.
И то, как быстро преобразилась
баронесса из «жертвы произвола» в торжествующую мегеру,
подсказывает, что все происходящее сейчас – это реализация если не
основного, то уж точно запасного плана.
Который ее в свою очередь полностью
устраивает.
- Интересное предложение, - произнес
я, оценивая ситуацию всесторонне.
- Более чем, гранд-адмирал, -
улыбнулась баронесса.
И от улыбки ее веяло такой же
прагматичной бездушностью, как от ледяной скульптуры.
- Наш союз одновременно полезен
каждой из сторон, - произнесла баронесса, расценивая мое молчание
за дальнейшую капитуляцию. Видя замешательство, она развивает свой
успех. – Уничтожив все аристократические Семьи, кроме моей, вы
автоматически лишите разумных в секторе альтернативных курсов
развития народного настроения. Семья Д’Аста станет форвардом
развития сектора и, если вы того пожелаете, правления сектором.
Небольшие формальности с аристократического управления на
государственный аппарат Доминиона никто так и не заметит. После
войны разумным будет чем заняться – восстановлением экономики,
промышленности. Безусловно найдутся те, кому не понравится смена
власти – с аристократической на… то, что предлагаете вы. А
политический союз между нами станет той формальностью, которая
позволит вам не тратить время на успокоение сектора, а мне – даст
гарантию того, что от меня не избавятся, когда я буду не нужна.
Население будет видеть, что заключен политический брак, поймут, что
их традиции вообще-то соблюдены, а следовательно можно не ожидать
со стороны Доминиона каких-то резкостей. Ведь баронесса Д’Аста не
допустит того, чтобы ее подданных обижали. Мы всегда заботились о
секторе, которым правили. О его выгоде, о его населении, о его
безопасности. Это доказано столетиями правления. А что ожидает
сектор с приходом Доминиона? Уж не имперский ли режим, необъяснимые
закрытия границ, тотальная милитаризация, неподъемные военные
поборы, призывы на воинскую службу… Кто знает что там у вас на уме
после вашей политики изоляционизма?