Про орудие убийства забыл, правда, осмотреть карманы на предмет
улик, камеры видеонаблюдения проверить, но ничего страшного,
собственное похмелье его заботило больше. Он и так превзошел себя —
приехал вовремя.
— Поверни-ка его. — приказал Рогов.
Лейтенант послушно выполнил просьбу, переворачивая на спину
мертвеца. М-да уж. Вся грудь в кровище, рубашка распорота, а на
теле глубокий порез в центре груди. Если внутри, на месте сердца,
окажется римская монета, то походу маньячелло взялся и за
школьников. И если так подумать, это может быть не простой
школьник, а кто-то из благородных. Вроде аристократия в
Нижеградской тоже учится в спец-классах.
— Кстати, а где девушка? — опомнился Рогов.
— Дома сидит, где же бабе ещё быть, — недоумённо ответил
лейтенант, — У нас свадьба скоро, Сергей Анатольевич. Будем рады
вас видеть!
— Гспди Иисусе, за что мне всё это… Не твоя девушка, бестолочь,
где шлюха?
— А-а-а… так нету. Говорят, пропала.
— Так найди и приведи в участок! И вызови коронеров, надо бы
труп в морг отвезти.
В идеале бы ещё допросить, но специалистов по некромантии такого
уровня в отделе не было.
— Слушаюсь, Сергей Анатольевич, — отдал честь лейтенант, — А
зачем коронеров?
У Рогова начал дёргаться глаз, шевелиться второй подбородок и
прорезалась мигрень.
— А это будет лежать до второго пришествия Христа? — Сержант
ткнул туфлей тело на ковре.
Тело не осталось в долгу и замычало нечленораздельное в
ответ.
— Он что, всё время был живой? Чё ж ты раньше не сказал?! —
Взвыл Рогов и на всякий случай отступил за порог номера.
— А вы и не спрашивали, Сергей Анатольевич, — похлопал ресницами
лейтенант.
— Пдтврждаю. — пробормотало тело, приподняв указательный палец,
и окончательно утратило сознание.
Я с трудом пришел в себя. Голова трещала по швам, как севшая
после стирки рубаха на выпирающем пузе. Чёрт, даже моргать было
больно, под веки словно свинца налили. Хорошо, хоть света здесь
почти не было. Тошнота гуляла у горла, щипая язык кислой слюной. Я,
конечно, не доктор, но похоже, у меня похмелье… или сотрясение
мозга. Что было вчера нифига не помню.
Но беда не приходит одна. Она перемещается цыганским табором.
Меня кошмарит адский сушняк, что аж язык к нёбу прилипает. Вдобавок
и затылок жутчайше болит, прям пульсирует болью. Меня будто по
башке шандарахнули, от души так, не стесняясь.