Обязанности остальных были и того
скучней. Враги, если считать здешних зверей врагами, были по силам
даже охотникам моей деревни. Самая большая сложность — сдерживать
неосознанные порывы толкнуть силу к кольцу Путника или кисета,
отправить мыслеречь кому-то, использовать Покров или усиление.
Чтобы избежать первого, все кольца и кисеты убрали с привычных
мест, чтобы, как это было с Седым, разорвать цепочку использования
— обычно, не найдя привычного артефакта на месте, идущий успевал
вспомнить, что нельзя толкать силу.
Со вторым было сложней, но умение
мыслеречи, даже использованное здесь, не разрывало голову
забывчивого идущего, а лишь оставляло после себя головную боль.
Единственное, что продолжало действовать без изменений, были мои
Указы и тренировка по закалке душ.
С третьим было ещё сложней, и здесь
уже головной болью не отделаться, но пока обходилось. Ни я, ни
Зеленорукий не совершали такой ошибки, у остальных же было больше
привычки к такому.
В итоге, снова поддавшись скуке,
через пару дней я всё же задал вполголоса вопрос Седому:
— Мне казалось из твоих рассказов,
что зоны запрета духовной силы самые опасные на Полях Битвы.
— И ты не ошибался. На них мы всегда
теряли больше всего людей, но есть две тонкости. Первая — это сама
местность запретов. В таком чистом поле, как здесь, чего опасаться?
По-настоящему опасны они становятся в городах, в узких коридорах,
где ещё остались ловушки, а не здесь, где все ловушки уже давно
разрушились и сквозь них проросли деревья. Вот если впередиидущий
заметит безжизненное пятно или голый скальный пятак посреди земли,
вот это будет опасно.
Я тут же задал новый вопрос:
— А вот в поместье, где я нашёл
кристаллы, были ловушки, учитывающие Возвышение.
— Такие умные и разборчивые ловушки
невозможны в подобных запретах, — Седой на миг стиснул зубы и
добавил. — Здесь необычное Поле Битвы, поэтому здесь таких ловушек
исключать нельзя. Поэтому первым идёт Предводитель, следом один из
младших в ранге Властелина, а ты по-прежнему следуешь в центре
построения.
Теперь зубы стиснул я, новым взглядом
оценивая то, как мы идём и то, кто идёт перед и сбоку от меня,
расцепив, процедил:
— Иду точно по их следам? Не в первый
раз ты вместе с Рутгошем скрываешь от меня что-то.
Седой на миг покосился на меня и, не
сбавляя шага, буркнул: