— Брат Шаугат, у тебя остались
сомнения?
Тот, леденея лицом, качает головой,
затем, словно этого было мало, шепчет:
— Не осталось.
— В молодости, я помню, ты одно время
служил в том же отделении, что и брат Галум.
— Ты хочешь, чтобы я притворился
Дарагалом, — не спрашивает, а лишь утверждает Шаугат. — Из-за моих
навыков и стихии.
Это тот, кого звал на помощь Дарагал,
и кто мешался Седому.
А вот Седой вопрос задаёт:
— Сумеешь? Помнишь ещё? Сделаешь?
— Помню, сумею, сделаю, — Шаугат
сжимает губы в тонкую линию и делает несколько шагов вперёд.
Остановившись над телом потерявшего
сознание Морщинистого Шаугат с десяток вдохов глядит на него, а
затем требовательно протягивает руку в сторону Седого. Тот тут же
вкладывает ему в пальцы маску. Свою, купленную на аукционе, если
меня не подводят глаза. Следом — несколько артефактов, которые я
вижу впервые.
Седой и Красноволосый молчат, молчат
и остальные комтуры, молчу и я, лишь наблюдая за происходящим.
Шаугат прикладывает маску к лицу,
накидывает на шею один артефакт, другой крепит на грудь, третий,
выглядящий как пояс с бляхой, затягивает на талии, бросает на живот
Морщинистого подозрительно знакомый небольшой шар, а затем медленно
поднимает перед собой руки.
Через десяток вдохов я вижу, как он
окутывается серой пеленой силы, а затем начинает меняться:
становится чуть выше, чуть шире в плечах, меняется его одеяние, а
затем меняется лицо и волосы. Пятьдесят вдохов и над
бессознательным Морщинистым стоит почти его полная копия. Замена,
да?
В сравнении с произошедшим, моя
маска, любая из моих масок — полное дерьмо джейра. Хороши запасы у
Ордена. Что-то я даже на аукционе не слышал, чтобы продавали
артефакты, меняющие одежду, а тем более, делающие идущего выше
ростом.
Шаугат наклонился к своему оригиналу,
поднял с его груди чёрный шар размером с яблоко и спрятал его в
рукав.
Седой довольно кивнул:
— Идеально, брат. Будь немногословен,
коротко сообщи людям Дарагала, что ты выбрал служение новому
нанимателю и…
— Нет! — громко и торопливо вмешался
я.
На мне снова скрестились взгляды
комтуров. И Зеленорукого с Пересмешником.
— Почему нет, молодой магистр? —
спросил Седой.
— Ты привёл слишком много людей,
Седой, — я покачал головой. — Слишком много. Я подстраховался,
прикрыл эту слабую часть твоего плана, собрал сторонних людей,
чтобы для наблюдающего со стороны новая семья не выглядела…