— Те три места, что предложили
искатели Орд… — Алкай сбился, тут же исправился, — семьи, вам не
нравятся, глава?
— Да нет же! Мне не нравится, что вы
всё больше думаете не об этом лагере и Каменных Лабиринтах, а о
пятой, а то и шестой звезде нашей фракции.
— Каменный Лабиринт, молодой глава, —
поправил меня подошедший Седой. — Искатели Морлан считают его одним
целым и общим.
— Да какая разница, Лабиринт или
Лабиринты? — устало спросил я. Почему они всё время меняют
тему?
— Ты слишком строг к нам, молодой
глава, — покачал головой Седой. — Твои опасения понятны, но радость
схлынет и всё будет так, как ты и хочешь.
— Не заметно, чтобы за эти дни она
схлынула.
— Сейчас, вне стен, на Поле Битвы всё
изменится. Подожди немного.
— Конечно, я подожду, Седой, куда же
я денусь.
В тишине мы втроём следили, как семья
Сломанного Клинка покидает город Пяти Ветров. Сто Мечей, без малого
полторы сотни бывших орденцев, больше четырёх сотен откликнувшихся
на мой призыв. Было даже больше, но когда стало ясно, что пора
выходить на Поле Битвы и не просто выходить, а идти туда всем, даже
Мастерам, Воинам и Закалкам, немало идущих тихо улизнули.
Улизнули, впрочем, слишком сильное
слово. Просто ушли. Средь бела дня и их никто и не думал
останавливать. Они были никем для семьи и даже оставшиеся всё ещё
являются никем для неё. На самом деле семья Сломанного Клинка — это
пока только орденцы. Но вот, к примеру, те же оборванцы с улиц
остались почти в полном числе. И я даже не знаю, то ли они
настолько бесстрашны, то ли настолько мечтатели, то ли настолько
отчаявшиеся.
Жаль, конечно, у Ордена… Я невольно
покачал головой. Сам попался на том, в чём одёргиваю остальных, на
неверном именовании нашей семьи. Ладно, ещё раз, правильно называя
всё даже в мыслях.
Жаль, конечно, у моей семьи не
нашлось таких больших летающих мечей, какие я видел в городе Ян у
союзов. Просто потому, что пришедшие в мою семью бывшие орденцы
были слишком сильны. У них не возникало необходимости вывозить на
Поле Битвы десятки Мастеров. Пришлось тратиться и на это.
Вот опять… И, вроде как, всё верно и
никто не придирётся к именованию бывшие орденцы, но только если не
захочет придираться. Мне ли не понимать, что может найтись тот, кто
не упустит возможности вцепиться в неосторожно прозвучавшее
слово?