Я встал, всё ещё сжимая в пальцах
кристальную травинку.
— Давно хотел спросить, а как
устроены Шахты Духовных Камней?
Седой кивнул:
— Ты верно догадался, молодой глава,
как-то так и устроены. В них скручиваются потоки небесной силы
огромной мощи, на стенах и выступах конденсируются крошечные
кристаллы, которые затем неспешно растут. Богатство Шахт
определяется скоростью их роста и мощью потоков силы Неба,
воплощённых внутри них. Тебе бы пришлось простоять здесь, удерживая
Круговорот не неделю и даже не месяц, чтобы вырастить хотя бы
слабейших из духовных камней. Конденсация, пусть переломный, но
лишь первый из этапов их создания.
Сказано было красиво, но для меня,
выходца из Нулевого, нужно всегда уточнять, что имеется в виду под
слабейшим из духовных камней. Беляш? Белый круглый духовный камень,
который используют в Первом поясе? Почему-то я был уверен, что в
единственном крошечном кристалле у моих ног энергии Неба содержится
больше, чем даже в сотне беляшей Первого круга.
Оставил эти мысли при себе, просто
потребовал:
— Награду, которой ты меня
соблазняешь уже столько дней.
— Ох, молодой глава, — покачал
головой Седой, — как всё же много пропущено в твоём воспитании. Ну
разве можно соблазнять знаниями и новой техникой? Соблазняют
женщины и совсем другим.
— Седой, — рыкнул я.
Он ответил ещё более насмешливо,
пусть и мыслеречью:
— Малец.
А затем и вовсе расхохотался, глядя
на меня. Утирая слёзы, заявил:
— Ох, молодой глава, ты бы видел себя
сейчас со стороны, ты бы видел.
Я швырнул в него травинку, которую
всё ещё сжимал в руке. Седому пришлось отбивать её ладонью, чтобы
она не влетела ему в глаз.
— Ладно, ладно, — в жесте примирения
поднял руки Седой. — Как я и говорил, что-то подобное твоей технике
я когда-то видел у старших братьев на турнирах.
С этими их старшими и младшими
братьями можно запутаться. Когда Орден пал, то у него остались как
ученики Школы, так и ученики первых лет обучения Академии.
Например, в тот год Морщинистый был как раз учеником Академии, а
Илдур всего лишь учеником Школы. Именно поэтому Морщинистого почти
все комтуры считали старшим. Но сейчас Седой явно говорил не про
него и прочих бывших комтуров, а про тех, кто были для них всех
старшими много десятилетий назад, когда никто не представлял, что
Орден будет распущен. Он сейчас говорил про учеников последнего
года обучения Академии, про молодых талантов Ордена, которых
ставили в пример остальным ученикам и прочих.