Ребят,
когда вы хотите на войну, то готовьтесь сразу к тому, что вас там
обязательно убьют. Когда вы хотите на войну, готовьтесь к тому, что
командиры будут ублюдками, жрать будет нечего, форма будет
неудобной и т.п. Если вы идете на войну и рассчитываете вернуться
оттуда живым, откормленным, в тактикульном шмоте, с медалями и
орденами, чтобы бабы перед вами падали штабелями, друзья стыдливо
завидовали, а вы еще при этом заработали на ипотеку и хорошую
подержанную иномарку – то нечего вам делать на войне в принципе, а
на этой – тем более.
Я
рассматривал площадку перед автосервисом профессиональным взглядом
бывшего мента и немного недоумевал. Откуда столько внедорожников?
Странно! Перед открытыми воротами автосервиса стояло не меньше двух
дюжин различных потасканных автомобилей, которых объединял
единственный признак, все они были – 4 на 4. И название автосервиса
сменилось, вернее к старой вывеске «Лидер», которая облезла и
полиняла добавилась новенькая неоновая и светящееся –
«ЗС17».
Что может
означать аббревиатура ЗС17?! Заксобрание? Золотое сечение? Звезда
смерти? А причем здесь цифра «17»? Может защитное сооружение номер
17?
Не понятно…
Шуля вышел, как и обещал через пять
минут. Сутулая фигура, замызганная куртка поверх замасленного
рабочего комбинезона. Лицо простецкое и немного нелепое: уши
торчат, глаза чуть навыкате, а подбородок узкий и острый. В масле
не только руки, но и заискивающе улыбающееся рожа. Все правильно
автомеханик – это «руки в масле, шея в мыле. Я люблю
автомобили!».
- Глеб Егорыч, а чего пешком? – тут
же спросил Шуля, не увидев моего «солярика». – Где ласточка?
Заболела?
- Вроде того, - уклонился я от
прямого ответа. – Я здесь не из-за машины. Надо кое-чего обговорить
по-тихому.
- Понял, - тут же кивнул Шумахер. –
Давайте вон в тот бокс отойдем, Шуля кивнул на закрытые двери
автомобильного бокса, измалеванные разноцветными росчерками краски.
– Там у нас покрасочная, она сейчас пуста.
- Давай, - кивнул я.
Шуля сбегал за ключами от
покрасочной, провел меня внутрь, запер изнутри дверь, и мы прошли
вглубь гаража. Внутри было тепло, сухо, чисто, хоть и воняло
краской и растворителями.
- Шурик, тут такое дело, - начал я, -
ты мне говорил, что у тебя есть место, где можно надежно
схоронится. Что ты имел ввиду?