Сорок апрельских дней - страница 195

Шрифт
Интервал


Он отрешённо разглядывал океанский горизонт — в этом и заключалось спасение.

— Так это не ты?

— Что — не я?

— Ну... Не ты ягуара сломала?

Девочка сочувственно посмотрела на Кирилла. Попыталась заглянуть в лицо.

— Не хочешь узнать, что я видела? Это важно!

Кир пожал плечами.

— Ну чего ты! Что случилось? — прильнула к Киру, положив голову ему на плечо.

Кончики её волос щекочут щёку… Свежая трава и цветы… И зверь…

— Всё нормально.

Распахнутые глаза ловят его взгляд… Лесная чаща… Изумрудные глубины океана… И — узлы, отроги, цепи — как и в звериных глазах.

— Точно? Ты не злишься? — не дождавшись ответа, продолжила: — Она пришла со стороны Станции. Кажется, от Излучателя. Я видела Тень…

— Тень или Тьму?

Кир смотрел на белые шорты. Кровь осыпалась, и ткань вновь сияла.

«Ни кровь, ни грязь, к этой девчонке не пристают!»

В своей памяти Кир — теперь навсегда, видел её одежду другой. Усеянной мелкими красными пятнышками. Которые, если не знать, можно принять за весёлый рисунок, призванный разбавить скучную стерильную белизну.

Если не знать…

— Я тебе благодарен… Но, защищая меня, ты сотворила нечто ужасное. И оно не исчезнет само по себе!

Эйприл нахмурилась, а мальчишку словно прорвало:

— Это не Тень, это Тьма! Я смотрел в Сети — повстанцы никогда не нападали на Дзету! Сон был предупреждением, которое я не понял. Теперь Она здесь, на Земле, — глаза Кирилла сузились. — Благодаря тебе! Ты Её пригласила, ты вытащила!

— Вытащила? Кир, ты не понимаешь…

— Тогда, лучше бы тебе объяснить!

— Ладно… Тьма — не Зло из другого мира, пытающееся проникнуть в наш, чтобы его уничтожить. Она в самом деле — тьма, пустота, изнанка, оборотная сторона ткани пространства! Она ни хорошая, ни плохая, её нельзя уничтожить, как нельзя уничтожить мир. Тьма — это непроявленность, потенциальность, без которой невозможно дать начало новому. Чтобы создать — необходимо вначале разрушить, трансформировать, преобразовать. Потому все вещи мира содержат Её в себе… Мы все вышли из пустоты — давно, в самом начале. И маленькая её частичка поселилась в каждом. Я говорю «частичка» лишь потому, что по-другому не скажешь… Человек ощущает её внутри — не боль, а ненаполненность… Мудрый знает: пустоту заполнить нельзя — это обратная сторона полноты жизни. Дурак — пытается. И чем больше он борется с пустотой, бросаясь в чувственные переживания, тем сильнее становится пустота. Приходится повышать дозу, от обычных средств: секса, еды, вечеринок, состязаний и прыжков с парашютом, переходить к необычным: наркотикам, убийствам, войне… А бывает, другие помогают твоей пустоте — высокомерием, жестокостью, равнодушием. Тогда она ширится, пока уже не останется никакого тебя. Лишь стариковская серая оболочка…