«А ведь я её всё-таки спас! — грудь заполнило ни с чем не
сравнимое чувство. — Впервые, я спас человека, подарил ему
жизнь!»
Тут он вспомнил, что Эйприл — не человек. Но чувство не исчезло.
Человек или нет, это было не важно.
«Да! Это того стоило! Заслуживало любых рисков!»
Он повернулся на бок, посмотрел на лежащую рядом девчонку и лёг
на спину.
Небо было другим. Без облаков, но уже не пустым — пустота
растворилась.
«А если бы я за ней не полез? — мелькнула страшная мысль. — Если
бы, не преодолев страх, остался на берегу?»
О таком не хотелось даже и думать.
Волнение ушло, а лежать уже было невмоготу. Кир сел, поджав
ноги, и уставился на чёрные валуны.
«Странные камни! Будто наросты на шкуре спрятавшегося в океане
дракона…»
Эйприл встала, поправила просыхающую одежду, и уселась рядом,
положив голову ему на плечо.
— Кир, я ведь даже не сказала спасибо. И не скажу, за такое не
благодарят. Но знай, тебе я обязана жизнью…
— Эйприл, смотри! Ещё одна часть! — Кир поднял сиявший в камнях
изумруд. — Это хвост!
Он снял с шеи Оленя и приложил кристалл. Камень вспыхнул и встал
на положенное место.
— Здесь пролилась кровь мальчишки! Твоя кровь, Кирилл! И
девчонки…
От этих слов в кожу вонзились сотни острых холодных снежинок.
Будто из февраля дунул ветер.
— О чём это ты говоришь? И что за девчонка?
Но Эйприл только пожала плечами…
После пережитого, Кир ощущал единение с Эйприл — и потому
решился.
— Знаешь, я не помню ничего до Илифии. Не знаю, как звали отца,
— и прибавил, повинуясь порыву: — А в небесах нет Венеры!
Эйприл удивилась, но совсем не тому:
— Ты был на Илифии?
— С отцом, — и тихо добавил, — и мамой…
— Понятно… Что до Венеры — с ней всё хорошо, ты видишь её каждый
день.
Девочка поднесла губы к уху и прошептала:
— Видишь ли, память такая штука… Люди помнят не то, что
случилось, а то, что хотят…
— И что теперь делать?
— Раскапывать правду, какой бы она не была.
— Как?
— Вернуться под клёны и начинать.
— Что начинать? Начинать… — Кир был настолько шокирован, что не
смог сказать слово: «копать».
За него это сделала Эйприл.
На ладони лежит небольшая керамическая капсула.
С виду совсем не опасная, но держу я её, будто мерзкое ядовитое
насекомое.
Полный аналог оснащённого встроенной антенной чипа «ВДК-40»,
имплантируемого в мозг на совершеннолетие. Нужно почувствовать то,
что по-другому, легально, мне испытать не удастся. Посмотреть,
каково быть взрослым. Узнать, что я навсегда потерял.