Девочка говорила уверенно, но легче не становилось. Наоборот, с
каждым словом, было всё хуже.
— И никто не знает, что происходит? А отец? Он спец по
гиперпространству!
— Которое сам и придумал! — её глаза превратились в узкие щёлки.
— Если у него было всё под контролем, почему он лишился жены? Зачем
тут поселился? Зачем наволок аппаратуры для взлома Станции, а после
— разбил?
— Маяки — обычная техника, пусть и сложная. А в технике могут
быть сбои.
— Обычная техника? — Эйприл расхохоталась. — Кир, есть лишь один
Маяк. На всех планетах — только один.
— Его создали люди! Люди построили! И строят сейчас, ведь в
недавно открытых мирах Станции сами не появляются. Рабочие возводят
реакторы, заливают бетон. Только потом, после запуска, Станция
самостоятельно трансформируется, превращаясь вот в это, — он повёл
рукой.
—Создали? Изобрели? Не смеши! Люди создали техзадание для
нейросети — она Маяк и разработала. И не рабочие строят Станции, а
техника — по программам, которые написали компьютеры.
— Хочешь сказать, люди не понимают, что делают? Ничего не знают
о мире, в котором живут?
— Люди? Они только на прошлой неделе с пальмы спустились!
— Может, вчера?
Эйприл задумалась и твёрдо сказала:
— На прошлой неделе! Так что, не понимают. Инженеры
догадываются. Но, с ВДК ведь особо не поболтаешь. Маяк не позволит,
на карте судьба человечества. Думаешь, людям понравится
путешествовать к звёздам сквозь смерть?
Кир отрицательно покачал головой. Он теперь ни за что бы не сел
в звездолёт Маяка. Впрочем, ему это и не грозило.
— То-то! — Эйприл вздохнула. — Люди хотят результат. Обезьяну
волнуют бананы, а вовсе не палка, которой она их сбивает. И не
важно, что палка — звездолёт, а грозди бананов сияют в ночных
небесах. Рассудок, частенько принимаемый человеком за разум, ничего
нового не создаст.
— Люди — не насекомые! Их поведение определяет не инстинкт, а
культура.
— А культуру определяет инстинкт! Желания создаёт не рассудок.
Он нужен только затем, чтобы их выполнять. Это его единственная
функция.
— Человек сам определяет своё поведение!
— Жуку тоже так кажется. Он ведь не может стать человеком и
глянуть со стороны.
— Откуда ты знаешь, что им там кажется?
— Поверь, по жукам я спец!
Мальчишке стало не по себе. Слишком жёстким был переход от жизни
среди отважных покорителей космоса к жалкому существованию в стаде
приматов, слепо повинующихся атавистическим, давно утратившим былое
значение инстинктам. Он чувствовал, что Эйприл забрала что-то
значимое и огромное. Что-то большее, чем его жизнь.