Отражаясь в тусклом свете,
остатки стекла блестели на полу, а в воздухе витал чарующий, а затем
раздражающий аромат вина. Я почувствовал, как нарастает раздражение, и понял,
что пора действовать. Стиснул зубы и шагнул вперед.
- Всем стоять на месте! –
проревел яростно. – Всех рассадят по одиночкам! Успокоились! Живо!
Крики начали стихать, уступая
место недовольному шепоту.
- А теперь заткнитесь и
разойдитесь по койкам! – зло велел я. – Смит! Забрать у них алкоголь!
Младший надзиратель смущенно
подергал край формы.
- Простите, сэр. Они
действительно быстро действовали…
Он выглядел побитым, и во мне не
было желания его жалеть. Бунт, пусть и не в традиционном смысле, был точно таким
же отражением безразличия и слабой дисциплины, с которой я решил покончить. Но
сначала накажу тех, кто это все устроил.
С трудом я нашел нескольких
трезвых охранников и велел им охранять строгий блок до утра. А пока отправил
Смита следить, чтобы напившиеся сотрудники ничего не натворили. В отличие от
заключенных, они спали, значит, опасность минимальная. И все-таки я решил
перестраховаться. Отдал распоряжения и заявил, что завтра всем будет очень
плохо, причем не только от похмелья.
Возвращаясь в кабинет, я сразу
заметил неровный желтый свет, скачущий по стенам, еще когда поднялся на этаж и
шагал по коридору. Ускорил шаг, и очень скоро ворвался туда, чтобы крепко
схватить неведомого злоумышленника, решившего спрятать бутылки в моем шкафу.
Вернее, злоумышленница.
Тяжело дыша, она трепыхалась и
вырывалась, когда я крепко схватил ее, но не говорила ни слова. С громким
стуком фонарь упал на пол, покатился по бетону, заливая пол желтым светом, и
когда отблески упали на ее лицо, все стало ясно.
- Так-так, мисс Мартинес, - я
усадил брыкающуюся нарушительницу на стул и приковал ее запястья наручниками. –
Эта ночь обещает быть долгой и интересной…