– Посмотри на меня, – потянулся через стол и положил свою руку
поверх ее. – Допустим, я исчезну. Отстану от тебя прямо сегодня.
Что дальше? Вернёшься в ту квартиру? Будешь воровать щепки по
вагонам метро и ждать заказа от какого-то мутного фиксера, рискуя
собой почти за даром? Сколько лет уже барахтаешься в этом болоте?
Ты не знаешь меня, но я хорошо знаю тебя. Знаю, что ты способна на
большее. Если уж скользить по краю, то пусть это будет край крыши
небоскреба, а не обшарпанной коробки в трущобах. И там, и там можно
разбиться, но призы разные.
Ее рука была слегка прохладной. Казалась изящной, даже хрупкой,
но под кожей ощущались плотные сплетения искусственных волокон.
Люси повернулась ко мне. Усталость и тяжесть прошлого давили на
неё.
– Скажи, это все сон? – неожиданно спросила она. – Сейчас в
глаза ударит свет и я проснусь в запертой камере под башней
Арасаки?
Эта фраза будто затронуло что-то важное в моей памяти. Я даже на
секунду словно выпал из реальности. Тоже тяжесть прошлого?
Возможно. Но надо было возвращаться и продолжать говорить.
– Если это сон, то мы смотрим его вместе.
Банальная фраза, но иногда они нужны, чтобы заполнить тишину,
которая смерти подобна.
Я вдруг ощутил, как Люси перехватила мою ладонь и сдавила. Не
сказать, что больно, но ощутимо.
– Ребекка говорила, у парня в маске не было хрома, – произнесла
девушка, словно бы с удивлением ощупывая мое запястье. – И правда.
Почти ничего.
– У меня мало хрома, но этой штукой я могу творить чудеса, –
произнес эту фразу, указав пальцем на свою голову. – И сейчас мне
надо пойти и сотворить очень злое чудо с Фарадеем. Подождешь?
– Пни его за меня, – подмигнула девушка, откидываясь на диване.
– Только недолго, ладно?
– Это будет быстро, – кивнул я.
Надо дать ей немного времени оправиться, а я пока закрою вопрос
с фиксером.
Мне уже кажется, что наши с Люси отношения пошли по
благоприятному сценарию, но смутная тревога терзала сердце. Так
бывает, когда все складывается даже слишком хорошо. Однако я сделал
всё, что мог. Теперь остается надеяться, что она не выкинет
какую-нибудь глупость, попытавшись сбежать прямо сейчас. Тогда
придется действовать жестче.
“Сон… Сон в запертой камере”, – зачем-то мысленно повторил я,
поднимаясь на третий этаж клуба.
По негласной злодейской традиции страшные пыточные камеры
принято заводить в подвальных помещения. В них звукоизоляция лучше
и атмосфера мрачнее. Однако у Дзётаро студия занимала третий этаж.
Там уже во всю шло развлечение. Двое Когтей одетые в
полупрозрачные, измазанные кровью защитные комбинезоны колдовали
над одним из приспешников Фарадея. Он был прикован к медицинскому
столу. Брюшная полость вспорота. Кишки, другие органы и какие
детали имплантов - всё наружу. К голове было присоединены контакты
для считывания ощущений. Когти приладили к какому-то портативному
аккумулятору пару проводов, регулярно угощая внутренности мычащей в
кляп жертвы разрядами тока.