Основным увлечением забугорных ребят являлись флешмобы по
увольнению сотен сотрудников каждый год, которые они гордо называли
оптимизацией производства.
Впрочем, в каком-то смысле мне ещё повезло. Имею в виду — мне в
плане работы, а заводу — в плане того, что его не разграбили.
Потому что работал я много где и навидался тоже немало. Бывал я и
на так называемом «умирающем производстве». Всё его отличие от
нынешнего в том, что оно было полностью разворовано в период
приватизации тех самых девяностых, вследствие чего практически
неинтересно для иностранцев. Сейчас подобные заводы представляли из
себя скорее тень былого величия советского производства — с древним
оборудованием, полуразрушенными цехами, увядающими памятниками и
плакатами.
Проходя по его территории, можно заметить, что некоторые цеха
уже давно заросли деревьями и травой, а внутри гниёт бесхозная
техника. Выживает предприятие подобного типа либо за счёт небольших
объёмов производства хоть чего-то, либо за счёт переработки всякого
говна. Работали там, как правило, либо те, кого уже никуда не
берут, либо те, кто работал там всю жизнь.
С учётом того, как давно я кручусь в этой сфере, то мог бы
поделить все виды заводов на четыре типа. Первый — градообразующий,
второй — умирающий, третий — небольшие фабрики. Это завод,
основанный офисным планктоном, который решил, что проще и дешевле
построить новую инновационную фабрику со своим оборудованием, чем
пытаться в некромантию и воскрешать заросшее травой и копотью
«советское наследие». А вот состояние и условия работы в таких
зависят напрямую от частника, которому принадлежит сие творение.
Ведь фабрики могут быть как хорошие, с современным оборудованием и
адекватной кадровой политикой, так и всевозможные безумные гибриды
завода и офиса с корпоративной культурой и тимбилдингом,
инновационными схемами кидать собственных работничков на деньги, а
также текучкой в стиле «Евросети» или «Пятёрочки».
У сербов есть поговорка: «Кто зарабатывает до трёхсот евро —
говорит о национализме, войне и земле. Кто зарабатывает пятьсот
евро — говорит о кафешках и пиве. С тысячи начинаются разговоры о
здоровом питании и отдыхе. После двух тысяч евро всё балабольство
прекращается, говорят лишь о любви и погоде». Не знаю, почему
вспомнилось, — наверное, в тему.